— Держись вот за этот рожок, а я немного повожу лошадку вокруг. Когда усвоишь, что и как, то сможешь сделать кружок уже сама.

Стефи, лицо которой озарилось улыбкой, кивнула.

— Но первая наша остановка — заднее крыльцо, — предупредил Харли. — Нужно узнать, не станет ли возражать твоя мама.

Стефи снова кивнула и крепко ухватилась за луку седла. Харли повел пони через двор.

Вероятно, Мэри Клер мыла посуду на кухне и заметила их в окно, потому что не успел Харли объявить о своем прибытии, как она уже выскочила во двор, на ходу вытирая руки полотенцем. Улыбнувшись Стефи, она перевела взгляд на гостя, и в глазах ее появился тот самый туманно-зеленый оттенок, который Харли замечал в те минуты, когда они занимались любовью.

— Доброе утро, Харли, — сказала она, и звук ее голоса заставил забиться чаще его сердце.

— Утро доброе, Мэри Клер, — ответил Харли, стягивая с головы шляпу. С упоением глядя на нее, он больше всего желал остаться с нею наедине. Но это было невозможно, по крайней мере в данную минуту. Харли показал головой на пони. — Зашел узнать, не станешь ли ты возражать, если я немного покатаю Стефи.

Мэри Клер со смешком сложила руки на груди.

— Кажется, теперь уже немного поздновато об этом спрашивать.

Харли тактично потупил глаза.

— Я еще могу ее снять. Тебе достаточно сказать только слово.

— И разбить ей сердце? Нет, пускай катается.

— Ладно, мы только прогуляемся по двору и аллейке. Ты будешь неподалеку, когда мы вернемся?

Ее улыбка согрела его с головы до пят.

— Буду ждать здесь, — пообещала Мэри Клер.

Пятясь, Харли спустился с лестницы и, наконец повернувшись, повел пони по двору.

Следя за ними, Мэри Клер прижала полотенце к груди и вздохнула. Она никак не ожидала, что снова сможет влюбиться после того, что ей пришлось вытерпеть от Пита. Но чувство к Харли росло день ото дня.

Опустившись на верхнюю ступеньку крыльца, Мэри Клер стала наблюдать, как Харли что-то негромко объясняет девочке, и отметила, с каким вниманием слушает та его слова. Харли с симпатией относился к ее детям и сам был симпатичен им. Оба уважали и любили его — а это в списке достоинств занимало у Мэри Клер очень важное место. Из него получился бы прекрасный отец. В этом она не сомневалась ни минуты.

Мэри Клер хорошо помнила, как он испугался, когда решил, что Стефи и Джимми похищены отцом. Помнила она и слова, которые он произнес, узнав, что в воскресенье дети вернутся. Он тогда сказал: «Полагаю, мы сможем как-то прожить без них два дня», то есть он подразумевал, что не только Мэри Клер, но и ему самому будет не хватать их. Что же, как не это, демонстрировало его любовь к ее детям?

Опершись подбородком на ладонь, Мэри Клер следила, как они повернули обратно. Ей доставляло удовольствие наблюдать за движениями Харли. Высокий и широкоплечий, он шел неспешной легкой походкой. Наклонив голову к Стефи и положив руку ей на колено, он одновременно ободрял и направлял сжимающую вожжи девочку. Когда порою взгляд его скользил в сторону крыльца, Мэри Клер чувствовала, как ее словно опаляет жаром. Они были любовниками уже почти неделю, но хватало его простого взгляда, чтобы грудь ее сразу же начинала наполняться теплом.

Проделав полный круг, Харли подвел пони к крыльцу. Держа руку на зажиме поводка, он спросил у Стефи:

— Думаешь, теперь ты с ним сможешь справиться?

Горя от возбуждения, девочка быстро кивнула.

— Запомни, — предупредил ковбой, — что ты его хозяйка. Чтобы повернуть направо, тяни вожжи справа, чтобы повернуть налево — тяни слева, а если хочешь, чтобы он остановился, осторожно потяни назад и скажи «тпру».