|
Иногда он отвечал «Конечно, мам». А иногда и вовсе ничего не отвечал Не будь молниеносной войны с Коннели, Энгель еще долго плыл бы по течению. Но война разразилась, Энгель оказался в нужном месте в нужное время, и светлое будущее, о котором годами талдычила мать, стало настоящим Коннели был здоровенным, душевным и веселым парнем, правой рукой Ника Ровито. Но вдруг как с цепи сорвался, взыграло честолюбие. Несмотря на неодобрение со стороны центрального комитета в Майами, несмотря на многолетнюю дружбу с Ником Ровито, несмотря на риск и более чем вероятную неудачу, Коннели решил избавиться от Ника и прибрать к рукам организацию.
Коннели действовал не один. У него были друзья в организации, более преданные ему, чем Нику Ровито, и Коннели мало‑помалу привлек их на свою сторону в надежде осуществить бескровный дворцовый переворот. Одним из его приспешников стал Людвиг Мейершут, хозяин Энгеля‑старшего. А Людвиг Мейершут был особо расположен к Фреду Энгелю и шепнул ему, что должно произойти «Так что ты поставил на верную лошадь», – сказал Людвиг Фреду. Отец Энгеля тотчас поделился этим с матерью, которая тотчас ответила: «Да ты понимаешь, что это значит, Фред? Это значит, что твой сын может пойти в гору, получить хорошее место и кое‑какие деньжата, все то, чего у тебя никогда не было». Сам Энгель тогда ничего этого не знал Женщины вынудили его снять квартиру на Кармайн‑стрит, поскольку приводить сожительниц в родительский дом можно было, лишь предварительно познакомив их с матерью Теперь эта трудность была устранена. Тем временем Фред Энгель оказался в точке столкновения противоречивых чувств и интересов и был занят решением вопроса, к кому примкнуть. Этой теме посвящены все серьезные и занудные романы про мафию. Преданность Нику Ровито основывалась на благоговейном страхе, а преданность сыну была замешана на родной кровушке. В конце концов узы крови. Ник Ровито и истошные вопли стервы‑жены сделали свое дело. Фред Энгель позвонил сыну и пригласил в отчий дом на совет. – Эл, – сказал он, ибо никто в целом свете, кроме матери, не величал Энгеля полным именем Алоиз, – Эл, это важно Коннели норовит отнять власть у Ника Ровито Ты понимаешь, о ком я веду речь? Ты знаешь Коннели? – Встречал, – ответил Энгель. – Но что это значит, отнять власть? – Отнять власть, – доходчиво объяснил отец, – значит отнять власть. – Отстранить Ника Ровито от дел? – Вот именно. – Ты уверен? Я хочу сказать, ты уверен? Отец кивнул. – Эти сведения из надежного источника. Но дело в том, что сам я не могу настучать Нику Ровито, не поссорившись со своим надежным источником. – Вот как. Почему же? – А вот так! – ответил отец на первый вопрос, пропустив мимо ушей второй – Ему расскажешь ты! Я устрою вам личную встречу. Не говори никому ни слова, только самому Нику Ровито Я еще точно не знаю, кто соучастники Коннели. – Я? Почему я? – спросил Энгель – Потому что больше некому, – ответил отец – И еще потому, что это поможет тебе продвинуться в организации Энгель услышал, как мать эхом повторила последние слова отца. – Не знаю... – промямлил он. – Я когда‑нибудь давал тебе плохие советы? Энгель покачал головой. – Нет, не давал. – Ну так и теперь не дам. – А если Ник Ровито потребует доказательств? Коннели его правая рука, а я кто? – Коннели запустил лапу в пенсионный фонд, – сообщил Энгелю отец. – Он открыл тайный банковский счет на имя Ника Ровито и перекачивает на него профсоюзные деньги, чтобы подставить Ника и натравить на него центральный комитет. |
