— Серж!!!

— Ладно, — вздохнул, обдавая шею теплым воздухом. — Ладно. Извини, — рука скользнула обратно, легла более-менее целомудренно — на изгиб бедра. — Другую не уберу! — и даже сжал чуть крепче ее грудь.

Ну да, конечно. На своем стоим до последнего. Ну, хоть что-то удалось отвоевать у этого феодала.

Дыхание его стало размеренным и тихим. Заснул. Ее личный ночной кошмар. А ей не спалось. Усталость же есть, дни совсем сумасшедшие последние, через месяц свадьба, да и дела компании увлекали ее все больше. Но сон не шел. Не шел. А все потому… потому… потому что один гнусный, порочный тип заразил ее своими сверх-неприличными ночными привычками!

Соня вздохнула и перестала бороться с собой. И сдвинула тяжелую мужскую руку с собственного бедра вниз. Пальцы его замерли у кружевной границы. Не двинулись дальше.

— Ну?! Тебя — что, уговаривать надо?!

Она почувствовала кожей шеи его улыбку — наглую, кошачью.

— Не надо меня уговаривать. Я сегодня добрый, — и пальцы скользнули внутрь, на привычное место.

Спустя минуту они спали оба.

* * *

Он успел поставить дорожную сумку, скинуть плащ, выложить на столик ключи от машины. А потом по лестнице застучали быстрые легкие шаги и на него налетел вихрь — горячие губы к шее, жадное тело, нетерпеливые пальцы в волосах. Обнимая и целуя любимую, он обрывками думал — как он возвращался раньше? Куда? К кому? И зачем? Зачем и куда было возвращаться, если тебя не встречали — так? Дрожа от нетерпения, прижимаясь всем телом, дыша часто на ухо:

— Люблю. Скучала.

— Я тоже, родная, — зарывшись лицом в темные, пахнущие фиалкой и розой волосы. — Я тоже.

— Устал? — она, наконец, поднимает лицо.

— Немного, — улыбается.

— Не хотела тебя отпускать, — она снова утыкается лицом ему в грудь. — Или с тобой надо было лететь. Целая неделя! — шмыгнула носом. — Клоди — тиран!

— Мне тоже тебя не хватало там, за океаном, — мягко шепнул на ухо. — Во всех смыслах. И для дела было бы полезно, чтобы ты со мной полетела. Но ведь свадьба через две недели, Соф. Это важнее всего — мама права.

— Скучала, — повторяет она. — Ты голодный?

— Не особенно.

— А я — очень! — берет за руку. — В спальню, мсье Бетанкур!

— Может, сначала в душ? — едва поспевая за ней.

— С ума меня свести хочешь? Я сказала — в спальню, значит — в спальню!

* * *

Она так торопится, что вырывает пару пуговиц на его рубашке, царапает о пряжку ремня палец.

— Соф, давай, я сам.

— Только быстрее!..

Пока он раздевается, эта негодница — бесстыжая и обнаженная — падает на кровать, лицом вниз. Вытянутые вперед руки, прогиб в спине, оттопыренные ягодицы, глухой стон в покрывало: «Быстрее!..». «Так вот у мужчин в тридцать лет и случаются инсульты», — мелькает у него нелепая мысль от этой со всех точек и ракурсов зрения ошеломительной картины.