У меня бывали клиенты, страсть которых к китчу проявлялась ещё на ранней стадии строительства. Хотя это всегда тяжело, но обычно постепенно мне удаётся направить их мысли в более конструктивное русло. Или китч оказывается им не по карману. Характерно, что второе случается гораздо чаще.

С того самого дня, как я решился на новую «ауди», эта мысль завладела мной полностью. Помню, ещё в детстве в журналах с цветными вкладками встречались картинки «машины будущего». А дома у нас со времён до моего рождения завалялась пачка научных журналов, выстроивших передо мной историю представлений людей о том, как будут выглядеть автомобили когда-нибудь, особенно в далёкий и магический момент смены тысячелетий.

Поразительно, но прогнозы сбылись один в один.

Оторопь берёт, когда видишь, что машины и впрямь стали такими.

Этот казус можно объяснять двояко. Первая теория попахивает паранойей и предполагает, что машину в её нынешнем виде создали в шестидесятые годы, а потом сорок лет шаг за шагом вели нас к её реальному воплощению. Вели вдумчиво и неспешно, дабы автоиндустрия успела состричь с нас всё, что причитается, до последнего гроша.

Вторая теория, более человечная, говорит о том, что существует объективно идеальный автомобиль, и по мере своего развития автомобилестроение приближается к этому эталону. Например, каплевидная форма машины обусловлена законами аэродинамики. Конечно, развитие шло не по прямой, случались серьёзные отступления от генеральной линии, все эти невообразимые шедевры «ар деко» тридцатых, безудержный постмодернизм пятидесятых, кубистский формализм семидесятых. За назойливо разрекламированным блеском этих «отступлений» трудно увидеть единство замысла, глаз слепит яркий визуальный мусор: пятидесятые — это эстетика американского баблгама, семидесятые — брутальная архитектоника. Но идеальный автомобиль знай выписывает свою предрешённую логикой кривую, которая нет да и мельком проявит себя чем-нибудь завораживающим: «Ситроен-DS», «Порше-911», «Ягуар-Е», есть и ещё пара-тройка.

Мне безумно хочется самому создать машину. Я нутром чувствую, какая она должна быть, но, боюсь, учиться премудростям профессии мне уже поздновато.

Будь «Ауди-SЗ» моим детищем, я б не стал стыдиться сего факта. Это не машина, а зверь в овечьей шкуре или, выражаясь фигурально, «порше» и «гольф» в одном флаконе: машина одновременно и спортивная, и семейная. К тому же компактная и практичная, мечта жителя мегаполиса. Убрав задние сиденья, я без труда засовываю в неё стол и прочую такую мебель. Нет, я не вижу у своей «ауди» никаких изъянов.

Хоть она и спортивная, но не настолько низкая и вытянутая, чтобы тебя всю дорогу провожали похотливые взгляды и скабрезные комментарии про «пенис на четырёх колёсах», а то и покрепче. Знаток заметит широкие колёса Avus, спойлер на крыше, мощный радиатор, обратит внимание на водительское кресло фирмы Recaro (его положение и высоту, как и подголовников, регулирует электроника) и поймёт, что эта машина создана для больших скоростей. Менее сведущим могли бы помочь сориентироваться литеры «S» на капоте и багажнике, но я их снял.

Если человеку мало просто ездить на «Ayди-S3», а непременно надо бросаться в глаза, можно выбрать экземпляр семафорно-красного цвета. Естественно, я этого не сделал. Мой автомобиль чёрный, с кожаным салоном цвета оникса.

Выбирая автомобиль, я, что греха таить, хотел потрафить и собственному тщеславию тоже. На практике я мог бы обойтись без турбодвигателя о четырёх цилиндрах на двести десять лошадиных сил, да и разгон до ста километров за шесть и восемь десятых секунды тоже не вопрос жизни для меня.