Во время финальной сцены развязки, когда нам вот-вот предстояло узнать, насколько мы все похожи, и пасть друг к другу в объятия, в дверь позвонили. Гарри слегка нахмурился, но поднялся с дивана и пошел открывать, одним глазом посматривая в телик. Поскольку я уже догадался, чем закончится кино, а нарочитые объятия меня особенно не трогали, я стал наблюдать за Гарри. Он включил уличное освещение, посмотрел в глазок и распахнул дверь.

— Гус? — удивленно сказал он. — Входи!

Гус Ригби был старейшим другом Гарри на службе. Они были свидетелями друг у друга на свадьбах, потом Гарри стал крестным отцом у дочери Гуса, Бетси. После развода Гус по праздникам частенько гостил у нас в доме (хотя теперь пореже, с тех пор как Дорис заболела) и всегда приносил йогуртовый пирог с лаймом.

Но сейчас вид у него был не особенно праздничный, и никаких гостинцев он не принес. Он был злой и измотанный и сказал только:

— Поговорить надо.

— О чем? — спросил Гарри, держа дверь нараспашку.

Гус рявкнул:

— Отто Вальдес на свободе!

Гарри уставился на друга:

— Как он умудрился выйти?

— А, все его адвокат, — объяснил Гус. — Твердит про превышение полномочий.

Гарри кивнул:

— Ты его знатно потрепал, Гус.

— Он детей насиловал! — возмутился Гус. — Что мне, с ним целоваться?

— Ладно, — произнес Гарри, закрыл дверь и запер на замок. — О чем ты хочешь говорить?

— Он теперь за мной охотится. Телефон звонит — и молчат, лишь дышат в трубку. Но я знаю, он это! И мне под дверь записку сунули…

— Что лейтенант сказал?

Гус покачал головой:

— Я сам хочу все сделать. Частным порядком. Хочу, чтобы ты помог.

Такие удивительные совпадения бывают только в настоящей жизни: кино закончилось взрывом хохота с экрана буквально в тот самый момент, когда Гус договорил свои слова. Дебора тоже рассмеялась и наконец повернулась взглянуть, кто пришел.

— Привет, дядя Гус! — сказала она.

— Здорово, Дебби! — отозвался он. — Хорошеешь с каждым днем.

Дебс насупилась. Моя сестра уже тогда стеснялась собственной красоты.

— Спасибо, — буркнула она.

— Идем на кухню. — Гарри взял Гуса за локоть и повлек прочь.

Я отлично понимал, что отец тащит гостя на кухню для того, чтобы мы с Деборой не услышали, о чем они будут говорить, и, вполне естественно, от любопытства мне еще сильнее захотелось их подслушать. В общем, поскольку Гарри не сказал мне явно: «Сиди тут и не подслушивай!»… Да и вообще, какое же это подслушивание?!

Короче, я как бы ненароком встал с дивана и пошел по коридору в сторону ванной. Потом остановился, оглянулся — очередная передача уже целиком поглотила Дебору, так что я скользнул в затененный уголок коридора и стал слушать.

— …в суде решат, — говорил Гарри.

— Уже дорешались! — выкрикнул Гус. Я в жизни не слышал, чтобы он так сердился. — Ты чего, Гарри, сам не знаешь, что ли?

— Нельзя творить самосуд, Гус.

— А может, и зря, черт побери!

Повисла пауза. Хлопнула дверца холодильника, со щелчком открыли банку пива.

— Слушай, Гарри, — наконец промолвил Гус. — Мы давно с тобой копы…

— Уж скоро двадцать лет.

— Неужели ты никогда не задумывался, что система попросту не работает? Что самые большие сволочи ухитряются избежать тюрьмы и снова выходят на улицы? А?

— Это не значит, что у нас есть право…

— А у кого тогда есть право, Гарри?! У кого, если не у нас?

Опять долгая пауза.