|
В министерстве трезво относятся к этим бумажкам, — успокоил его Харитонов, и откинулся на спинку кресла. — Даже самая красивая женщина не может дать больше того, что она имеет, — шутливо напомнил он французскую поговорку, но тут же спохватился: — Да! Кстати… Двадцать страниц я прочитал — и ни одной цитаты! Подбери-ка что-нибудь. Хорошо бы для раскраски какую-нибудь литературную выдержку…
— Вроде красавицы? — Нет, нет! — с улыбкой возразил Харитонов. — Что-нибудь посерьезней. Салтыкова-Щедрина, Гоголя… — Они же сатирики! — Ничего не поделаешь. Хозяин цитирует Щедрина, значит и нам надо равняться… В этот момент дверь кабинета распахнулась и вошел Куликов. — Ты что, Поликарп Денисович? Что-нибудь срочное? — Да. Ваше распоряжение я выполнил, Алексей Николаевич, но Прохоров отказался ехать в Заречинский… — Отказался? — с удивлением протянул начальник. — Отказался ехать сегодня, — поправился Куликов. — Заявил, что по семейным обстоятельствам может выехать только в четверг. — A-а! Ну в четверг, так в четверг. Его дело! — Я уже подписал приказ и дал распоряжение в бухгалтерию… — Это ничего… Пускай оформляется, а в приказе исправишь число, — сказал Харитонов и, видя, что на лице Куликова появились красные пятна, поднял руку. — Подожди. Не перебивай. Командировка не от нас. Ты к нему не придирайся, Поликарп Денисович… Понял? Поручение секретного отдела. — Прохорову! Да что они… — удивился Куликов. — Неужели не могли подобрать более энергичного человека? А зачем он едет именно в Заречинский? — Не знаю! — пожав плечами сказал Харитонов. — Это не наше дело и ты, пожалуйста, не вмешивайся. Есть указание. Много у меня там в приемной народу? — Сидят… человек десять, — сообщил Куликов. — Прими их, пожалуйста, Поликарп Денисович. Мне надо закончить с докладом. Как видите, Алексей Николаевич Харитонов не забыл о посетителях. Имея диплом о высшем образовании — он окончил педиатрический институт — Алексей Николаевич считался среди служащих Главсовхоза хорошим начальником, культурным, вежливым и даже добродушным человеком. Чувствуя свое превосходство, Харитонов никогда с подчиненными не повышал голоса, говорил снисходительно-покровительственным тоном, как и полагается говорить человеку, занимающему такой высокий пост. Когда-то Владимир Ильич говорил, что в советском государстве ответственные работники должны получать ставку высококвалифицированного рабочего. Больше того. Он писал о том, что коллектив, выдвигающий на ответственную работу человека, может отозвать его в любое время, если тот забюрократится. К великому несчастью народа, Ильич рано умер и не успел провести это в жизнь. Трудно представить в 1951 году такую, скажем, выписку из протокола общего партийного собрания: Слушали: о начальнике Главсовхоза А. Н. Харитонове. Постановили: ввиду того, что товарищ Харитонов оторвался от народа, забюрократился и формально руководит Главком, отозвать его с этой работы и просить направить директором в один из совхозов той же системы. Нет. К сожалению, таких протоколов не найти. В 1951 году ответственные работники не выдвигались, не выбирались, а назначались. Для того, чтобы оный работник покрепче держался за свое место, дорожил им и был предан — место это утеплили: высоким окладом, персональной машиной, квартирой, дачей и другими благами на государственный счет. Все это, вместе взятое, и воспитало из сына простого рабочего Алешки Харитонова вельможного сановника. |
