— Подождите! — окликнул его Кирсанов. — Передадите ей письмо от меня.

Он достал из дипломата лист бумаги, сел к столу и принялся писать. Малко и Джеймс Барри вышли на террасу.

— Ну что скажете? — спросил Малко.

Заученным движением американец поправил на запястье сползшие часы.

— Испанцы будут давить на нас изо всех сил. «Иваны» — тем более. Дело нужно кончать как можно скорее.

— Коль скоро вы опасаетесь осложнений, почему вы не хотите эвакуировать его безотлагательно?

— По двум причинам, — начал объяснять Джеймс Барри. — Во-первых, есть технические трудности: мне нужно получить разрешение Лэнгли и Пентагона, а это займет несколько дней. При сложившихся обстоятельствах его переброска с фальшивым паспортом исключается. Во-вторых, мне нужно знать, кто действует под прозвищем «Дон-Кихот».

— Понимаю, но берегитесь, с Кирсановым не так легко сладить. Если возникнут сложности с Исабель дель Рио...

Джеймс Барри усмехнулся цинично и уверенно.

— Можете не волноваться. Дело Ларисы Петровой охладит его пыл!

— Как с его охраной?

— Пока эти два морских пехотинца. Сегодня утром я просил Вашингтон прислать мне двух «сиделок». Вероятно, это будут ваши друзья Крис Джонс и Милтон Брабек. Полагаю, они вылетели уже сегодня и будут здесь завтра утром.

— Что потом?

— Как только мы выясним личность «Дон-Кихота» и получим добро из Лэнгли, переправим Кирсанова. Если испанцы начнут задавать мне вопросы, я откажусь сообщить им, где он находится.

— Агенты КГБ разобьются в лепешку, чтобы разыскать его... — заметил Малко.

Они возвратились в гостиную. Кирсанов протянул Малко письмо.

— Кстати, — полюбопытствовал он, — откуда вы знаете Исабель?

— Через ее мужа. Мы с ним старые друзья. Забавное совпадение, вы не находите?

По лицу русского было видно, что он не находил в этом ничего особенно забавного. Однако он промолчал. Малки положил письмо в карман и пошел к гаражу. Один из морских пехотинцев отворил перед ним двери. Джеймс Барри догнал Малко.

— Вот номер нашего телефона. Звоните только с улицы. Чем меньше людей будет знать, тем лучше. В ближайшие двое суток мы будем усиленно «раскручивать» Кирсанова.

— Ну что, избавился от шпиона? — спросила она без печали, но и без радости.

— У меня письмо к тебе от него. Прочти, а потом дай взглянуть и мне.

Исабель распечатала письмо, быстро пробежала его глазами и протянула Малко.

Послание начиналось со слов «люблю тебя до безумия», затем следовало несколько ничего не значащих фраз, а далее начинались сердечные страдания, достойные девицы из благородного пансиона. Вторая часть письма изобиловала пылкими, навязчиво повторявшимися непристойностями...

— Трогательная повесть любви! — заключил Малко.

— Он совершенно спятил! — кипела Исабель.

— Постарайся быть с ним поласковее еще несколько дней, — попросил он.

Зеленые глаза налились вдруг чернотой.

— Поласковее? — возмутилась она. — Да я слышать больше о нем не хочу! Пусть только попадется мне, я ему глаза выцарапаю, из-за него у меня будут неприятности с мужем!

— Послушай! — старался образумить ее Малко. — Постарайся держать себя в руках. Пусть думает, что...

— Ничего такого не будет, — сухо оборвала его Исабель. — Не желаю участвовать в ваших махинациях.