— Что нужно делать? — спросил Крис Джонс.

Веки у него были красные, как у кролика. Усталость.

— Займетесь майором КГБ, неким Григорием Кирсановым, — известил его Малко.

Милтон Брабек плотоядно ухмыльнулся.

— Будем кончать?

По их мнению, коммунизм, непастеризованное молоко и мексиканская стряпня являли собой три пагубы, от коих надлежало любой ценой избавить человечество.

— Нет, будете при нем «сиделками». Он бросил КГБ и перешел на нашу сторону.

От изумления оба лишились дара речи.

— Куда едем? — осведомился Брабек, глядя на сутолоку аэропорта.

— На нашу базу в Торрехоне, — пояснил Малко. — Оттуда, уже без меня, вы отправитесь к месту назначения.

— Чем будем заниматься в Торрехоне?

— Взгляните на конторку «Иберии». Видите, мужчина читает газету рядом с продавцом газет?..

Мужчина в рубашке и черных очках уткнулся в номер «Авангардна».

— Оперативник из КГБ, — просветил их Малко. — Они на каждом углу. Пытаются выведать, где находится Григорий Кирсанов.

— Может, пристукнуть их всех? — предложил Крис Джонс.

— Крис, мы в цивилизованной стране! — вознегодовал Малко. — Карманной артиллерией пользоваться лишь в крайних случаях.

Они уселись в «форд» от «Бюдже» и повернули на перемычку автострады, перебрасывавшую транспорт на магистраль № 11 по направлению к Барселоне. В скором времени стало ясно, что за ними следует, по меньшей мере, одна машина. Когда Малко дал газ, она тоже прибавила хода.

Через двадцать минут Малка остановился на станции обслуживания «Мобил». Там их ожидали двое в бежевом «шевроле», один из которых был Боб, помощник Джеймса Барри. Представив ему двух «горилл», Малко сказал им:

— Боб отвезет вас на базу в Торрехоне, в нескольких милях отсюда. Там вы получите свое «снаряжение». Оттуда он отвезет вас через ворота, к которым советские граждане не имеют возможности приблизиться, на виллу, где находится Кирсанов. Я приеду позднее.

Кагэбэшный «сеат» стал на противоположной стороне шоссе. Малко продолжил путь на Мадрид. «Сеат» пустился следом.

В «Рице» его ждало сообщение о шести телефонных звонках от Исабель. С дурным предчувствием он бросился к телефону, но услышал автоответчик. Все более тревожась, он вскочил в «форд», за которым неотступно следовал «сеат», прямо поднялся на этаж Исабель и позвонил у дверей.

Испанка немедленно отворила ему. Ненакрашенное лицо казалось измученным. Она бросилась в объятия Малко.

— Ох, это ты! Не могу больше, я с ума сойду!

— Да что стряслось?

— Всю ночь мне звонили по телефону. Сначала какой-то господин, очень вежливый, сказавшийся лучшим другом Григория. Сказал, что с Григорием случился приступ безумия, что для его же пользы ему нужно непременно вернуться в советское посольство, что его будут лечить. Интересовался, где он находится...

— Что ты ответила?

— Что в этом ничего не понимаю, что Григорий куда-то запропастился. Тогда он завел речь о тебе, предостерегал, что ты, дескать, американский шпион и убийца. А я ему в ответ, что лучше тебя мужика для мужского дела не сыскать, и с тем положила трубку.

— Ну и дела!

Телефон Исабель, наверное, прослушивался.