— Все так, — сказал Алешка. — Но кто-то из нас должен остаться дома.

— Это еще почему? — спросили Илюха и Жорик.

— Потому что кто-то должен быть на телефоне и поддерживать общую связь на случай любых неожиданностей. Я предлагаю, Жорик, чтобы это был ты. Вдруг на ВДНХ окажется кто-то из тех лохотронщиков, которые вчера были на Савеловском рынке и хорошо тебя запомнили? Если они увидят, что ты опять вертишься около них, то могут решить, что это неспроста. И вот здесь-то, Жорик, человек у телефона нам очень будет нужен.

— Так что, я дома останусь? — недовольно спросил Жорик. — Но там Андрюхины родители, которые могут услышать лишнее, и вообще…

— Приезжай сюда! — предложила Аглая Бертольдовна. — Здесь никого не будет, и к месту основных действий близко. Да, кстати, запишите все мой телефон…

Вот так, шаг за шагом, мы обсуждали предстоящую операцию, а Алешка записывал. Мы постарались учесть все. И домой вечером отправились с чувством, что все очень хорошо подготовили. А завтрашний день должен был показать, правильны наши расчеты или нет. И вообще чего стоит моя идея.

Конечно, мы волновались, и перед сном, уже лежа в кроватях, долго переговаривались, получится у нас что-нибудь или нет. А потом уснули.

Проснулись мы рано, раньше восьми утра, и сразу начали собираться. Быстро позавтракали — и двинулись в путь. Мы поехали до «ВДНХ», а Жорик — до «Динамо», к Аглае Бертольдовне.

Футболку я сменил, чтобы не светиться в одинаковых футболках с Ильей. Мы так рассудили, что ему одежду менять не стоит: ведь если он — уличный мальчишка, то гардероба, конечно, у него нет, выбирать не из чего, и ночевал он, скорее всего, где-нибудь на вокзале, поэтому будет странно, если он появится в другой одежде.

— Ох, ребята! — вздыхал Илюха. — Я нервничаю так, как даже на экзаменах не нервничал!

— Да брось! — успокаивали его мы с Алешкой. — Волноваться-то не из-за чего! Повертишься там, а часам к двум они начнут сворачиваться, и сами тебя пошлют!

В общем, к половине десятого мы были у центрального входа на ВДНХ — ВВЦ, как она сейчас называется, но я привык называть ее так, как до сих пор называют родители. Илья шел впереди, а мы с Алешкой — за ним.

Палатку с лохотронщиками мы обнаружили довольно быстро. Естественно, такие лотереи и должны располагаться на бойком месте! Мы с Алешкой купили по мороженому и стали наблюдать. Мы увидели, как Илюха подошел к палатке, возле которой уже толпился народ, и тихо обратился к одному из мордоворотов. Они дежурили возле лохотрона и пытались изобразить на своих лицах такое отрешенное выражение, как будто они тут ни при чем, а так, тоже зеваки. Мордоворот ухмыльнулся, кивнул и повел Илюху за палатку.

— Интересно, какое задание ему дадут? — шепнул я Алешке.

Алешка кивнул.

Мы это узнали очень скоро. Илюха появился из-за палатки, пошел через площадь, остановился у киоска с мороженым, купил себе эскимо, как и мы. Покупая эскимо, он сделал нам незаметный знак: мол, пересечься надо, разговор есть.

Мы поняли — и пошли следом за Илюхой. Он забрел на одну из боковых аллей, не спеша доел мороженое и завернул в магазин видеокассет и компьютерных игр. Мы пошли вслед за ним. Илюха стоял у стенда с видеокассетами и внимательно его изучал. Мы пристроились, рядом.