— Да вот же она!

— Точно ли она?

Пчелкин вскакивает, подходит к картине справа, слева, вглядывается.

— Ну конечно, она… Все то же самое. Даю вам честное слово!

— Честного слова мало, сами понимаете. Придется забрать вашу «Инфанту», чтобы специалисты могли их сравнить — которая подлинная.

Пчелкин с трудом усваивает новость.

— Картина чрезвычайной ценности, — нервно говорит он. — Я буду ее сопровождать.

— Отлично. А я буду сопровождать вас. Отправимся в среду утренним поездом.

Помимо директора визит Томина в город взбудоражил и еще кое-кого. Поздним вечером из вокзальной будки междугородного телефона-автомата звонит грубоватый дюжий мужик, слишком физически здоровый и флегматичный, чтобы всерьез тревожиться, пока петух не клюнет.

— Извиняйте, что разбудил, — гудит он в трубку. — У нас тут легкий шухер в музее… Нет, я с вокзала звоню, по московскому автомату… Один момент. — Опускает монету. — Столичный майор приехал, Пчелкина тянет… Да уж он вещички складывает… Картину какую-то опечатали, сказали с собой возьмут. Момент… — В прорезь отправляется следующая монета. — Ни-ни, я ничего не шебаршусь, я помалкиваю… И в котельной у меня был, глядел… Ага, понял. Все будет оки-доки… Маруська привет и поцелуй передает. Соскучилась, говорит. Ладно… Ладно, буду телефонировать.

В кабинет начальника следственного отдела Скопина входит Знаменский.

— Сообщение Томина прочли? — спрашивает Скопин.

— Прочел, Вадим Александрович.

— Садитесь. Есть указание прокурора возобновить дело о краже из музея. Что я вам и предлагаю.

Он передает Знаменскому тоненькую папку, почти пустую еще.

— Если выйдет, может выйти любопытно, — улыбается Пал Палыч.

— Почему «если»? Смущает непривычность материала?

— Немножко, товарищ полковник. Хочется хотя бы дождаться возвращения Томина.

— Не имеет смысла. Вы упустите несколько дней.

Знаменский перелистывает документы в папке.

— Найдите квитанцию комиссионного магазина. Нашли? Ваши соображения?

Пал Палыч молчит минуту, прикидывает.

— Выяснить, кто сдал в магазин «Подпаска». Если удастся — кто его купил. Попробовать установить, пряталась под ним уже тогда другая вещь или «Подпаска» приобрели ради образца, чтобы скопировать поверх главной картины и иметь товарный чек для таможни. Такой пока круг вопросов, Вадим Александрович

— Для начала вам в этом кругу работы достаточно.

Чего только нет в комиссионном магазине по продаже картин и художественных изделий! Даже облупленные прабабушкины безделушки, недавно считавшиеся отжившим старьем, вошли нынче в моду и в цену. А уж о подлинно антикварных вещах и толковать нечего!

Настоящих покупателей в просторном помещении немного: в основном люди смотрят. Иные любуются, иные недоумевают.

— А собачка-то! Девятьсот пятьдесят рублей! За что такие деньги дерут? — восклицает мужчина, приостановившийся возле отлитой в металле фигуры собаки. Он оглядывается в поисках поддержки.

— Но это же литье семнадцатого века, — с чувством превосходства отзывается какая-то женщина.

— Ну и что ж, что литье? Не золото ведь!

— Каслинское, гражданин. Прочтите, — она указывает на ярлык, который повешен на собачьей шее.