— Почем я знаю!

9

Несколько человек сидят на стульях поодаль друг от друга. Подкидин в их числе.

— Вы утверждаете, что это не ваша? — говорит ему Томин, показывая записную книжку.

— Не моя.

Томин выглядывает в коридор.

— Прошу!

Входит проводник со служебно-розыскной собакой.

Подкидин меняется в лице.

— На столе лежит записная книжка, — объясняет задание Томин. — Собака должна определить владельца.

Проводник дает овчарке понюхать книжку и командует:

— След!

Собака методично обнюхивает всех, начиная с Томина. Напротив Подкидина садится и лает.

Тот вжимается в спинку стула.

— Цыц, паскуда! — кривится Подкидин.

Собака снова лает.

— Ну моя она, моя, моя!.. — кричит он тогда, словно признаваясь персонально овчарке…

— Считаешь, псина отобьет у тебя хлеб? — шутливо спрашивает Пал Палыч у Кибрит.

— Собачье опознание экспертизу не заменит.

— Экспертизу, Зиночка, ничто не заменит! Изымем образцы почерка Подкидина и отдадим тебе в белы руки. Саше просто не терпелось поскорей переломить его настроение.

— Повернись-ка, нитка прилипла. — Она снимает с пиджака Знаменского нитку, скатав ее в комочек, хочет кинуть в пепельницу, но приостанавливается. — Кто это курил?

— Подкидин.

Она садится, придвигает пепельницу и рассматривает два окурка.

— Любопытно… тоже «Беломор». Даже очень любопытно, Пал Палыч! Где наше заключение по окуркам?

Пал Палыч раскрывает папку с делом. Кибрит проглядывает текст, сверяясь глазами с тем, что видит в пепельнице.

— Дай что-нибудь… хоть карандаш. — Она поворачивает окурки так и эдак. — Я же чувствую — знакомый прикус! Щербинка на зубе… вон она, отпечаталась точно так же.

— Не может быть!

— Почему? Советую направить к нам в НТО. Думаю, у тебя будет одним доказательством больше.

Пал Палыч отнюдь не проявляет энтузиазма.

— Больше не значит лучше.

Смысл афоризма Кибрит не успевает выяснить, так как Томин вводит Подкидина и торжествующе подмигивает из-за его спины. Да результаты понятны и без того: Подкидин валится на стул, как человек отчаявшийся и обреченный.

— Зина, если можешь, погоди, не исчезай, — говорит Знаменский и оборачивается к Подкидину: — И стоило напрасно отпираться, Подкидин?

Подкидин молчит.

— Не хотите сказать, при каких обстоятельствах потеряли книжку?

— Не терял я… не должен был… берег…

— Пал Палыч, можно вопрос? — говорит Томин.

— Пожалуйста.

Томин берет со стола конверт, вынимает из него кожаную перчатку.

— Вот еще кто-то тоже потерял. Не ваш приятель-маляр?

Подкидин вытаращивается на перчатку.

— Ччертовщина! И она у вас?

— Угу. Чья это?

— Моя!

Томин озадаченно поднимает брови, Знаменский хмурится.

— А не приятеля? — осторожно спрашивает он.

— Какого еще приятеля? Моя и есть.

— Не торопитесь, Подкидин.

— Говорю «не мое» — не верите. Теперь говорю «мое» — опять не верите. Что я, свою перчатку не знаю? Моя и есть.

— Где могли обронить?

— Понятия не имею… А где нашли?

Томин подсаживается поближе.