|
Если не затруднит, не могли бы Вы сообщить дополнительные сведения?»
Послание я отослала с подставного «ящика». И только после того, как текст ушел, я осознала, какую глупость совершила.
Ответ пришел через четверть часа. Комаров приглашал меня на один из чатов для прямого разговора. Он указал свое кодовое имя – Batman. Да, сказала я себе, человек посылает серьезные отчеты об убийствах, а выбирает для виртуального диалога такое идиотское имя. Нужный чат я разыскала без труда. Двое – Хоб бит и Гном – уже заканчивали «разговор». Я набрала первые строки: «Batman, я здесь. Русалка». Когда мы только познакомились, Соболин меня так называл. Давно это было. И теперь уже никто меня так не зовет… Комаров отозвался: «Кто вы?» «Не так быстро». «Как вы узнали обо мне?» «Не так быстро». «Чего вы хотите?» «Личной встречи». «Зачем?» «Это в ваших интересах». «Кто вы?» – опять спросил Комаров. Вот зануда, подумала я. Хотя нет: Комаров напуган. Он пытается узнать, как я на него вышла. Я решила его успокоить: «Я не причиню вам вреда. Мне нужно только поговорить». «Как вы меня нашли?» «Расскажу при встрече». «Встречи не будет». «Александр Петрович, я думаю, ваши файлы смогут заинтересовать кого нибудь еще. Например…» «Вы угрожаете?» « Размы шляю ». «Файлы ничего не доказывают». «Они доказывают многое». Комаров сдаваться не хотел: «Мне нужно подумать». «Думайте, – разрешила я. – Но недолго».
8
Комаров отозвался на следующее утро. Он назначил встречу на восемь вечера справа от входа в метро «Спортивная». Комаров коротко описал свою одежду.
День прошел в каком то тумане. Даже огромное задание от Спозаранника не вызвало у меня никакой реакции: он просил подробную, с начала года, справку по самоубийствам студентов. Я рассеянно его выслушала, машинально записывая по пунктам, что ему требуется. Эта встреча с Комаровым. Уж очень она была похожа на сцену из плохого фильма про шпионов. Мне захотелось отменить встречу, рассказать все кому нибудь – Обнорскому, Повзло, Соболину. Не рассказала. Вышла на улицу, добрела до Катькиного садика, опустилась на скамейку. Рядом сидела парочка студентов. Он что то страстно говорил ей, она слушала, чуть наморщив ясный лоб. «Не верит, – машинально подумала я. – И правильно. Так ему и надо…» Я решительно потушила сигарету и заторопилась в агентство: я отсутствовала почти сорок минут. Марина Борисовна этого не одобряла. В четверть восьмого я вышла из агентства, на Невском села в маршрутку.
Я подошла к спуску в подземный переход, мгновение помедлила и заставила себя спуститься вниз. Повернула налево, ко входу в метро. Встала справа от прозрачных дверей. На моих часах было ровно восемь вечера. Через двери проходили редкие пассажиры. В будни «Спортивная» была немноголюдна. Кто то мне говорил, что во время матчей на «Петровском» ее вообще закрывают: от греха. Я почувствовала, что кто то тронул меня за руку, подняла глаза от гранитных плиток пола.
9
Александр Петрович Комаров не выглядел на свои двадцать восемь. Никакого костюма. Слаксы, рубашка, пестрый галстук и просторный пиджак. |
