— Да ну входи же, — настаивал Дюриэа. — Мы ведь уже сто лет с тобой не виделись. А мы тут по-семейному. Познакомься, это мистер Виггинс, дед моей жены. А это — моя жена.

Джентри вскарабкался по ступенькам трейлера, пожал руку Грэмпсу Виггинсу и вдохнул дразнящий запах пунша; затем его глаза остановились на Милдред.

— Моя жена, — представил ее Дюриэа. — Милдред, это мистер Джентри, старший полицейский в Петри.

Милдред протянула ему руку. — Проходите, присоединяйтесь к нам, мистер Джентри. Мы как раз зашли посидеть с Грэмпсом, он пригласил нас на пунш.

Джентри смущенно откашлялся и присел рядом с Милдред.

Грэмпс разливал по чашкам горячий пунш и приговаривал:

— Вот вам пунш, ребята. Осторожно, не обожгитесь… Когда я делаю горячий пунш, он у меня действительно горячий… Пейте да похваливайте.

Три ложки осторожно позвякивали, размешивая густую жидкость. На всех лицах было разное выражение. Милдред казалась слегка удивленной, Дюриэа — довольным, а на лице Джентри было слегка встревоженное выражение.

Вдруг он слегка улыбнулся, и морщины у него на лбу немного разгладились.

— Как вы его делаете? — поинтересовался он. Дюриэа расхохотался.

— Не спрашивайте — он все равно не скажет. Это профессиональная тайна.

— Четыре сорта ликера, — гордо заявил Грэмпс, — смешиваются в разных пропорциях, и затем туда добавляется несколько листков одного растения… Это именно оно придает пуншу такой необычный, тонкий аромат. А если туда добавить еще немного тертых лимонных корочек, то эффект будет потрясающий! Вы пьете и испытываете блаженство и какое-то умиротворение.

Джентри кивнул.

— Тут вы в самую точку попали! На меня свалилось столько забот сегодня, что я решил приехать сюда и перемолвиться словечком с вами и с шерифом… Как-то боязно было брать всю ответственность на себя. А сейчас я чувствую себя так, как будто никаких проблем у меня сроду не бывало. Здорово он действует, ваш пунш!

Грэмпс вопросительно взглянул на него, а потом горделиво пояснил:

— Стоит человеку выпить кружку пунша, сваренного по моему рецепту, и будь я проклят, если у него не полегчает на сердце! По-другому и быть не может.

— По вас не скажешь, что вы можете беспокоиться из-за чего-то, — вопросительно сказал Джентри.

— Точно, — лаконично ответил Грэмпс. — Раньше и я беспокоился из-за всякой ерунды, но потом бросил это дело. Если хочешь прожить подольше, живи как кошка. Пусть тебя пинают и подбрасывают, лишь бы удавалось падать на лапы. И когда вы этому научитесь, вам сразу станет наплевать на все неприятности.

— Я так понял, что это ваш отец? — Джентри вполголоса спросил Милдред.

— Дедушка, — поправила она его.

Джентри перевел изумленный взгляд с Милдред на Грэмпса Виггинса.

— Не надо так удивляться, — рассмеялся окружной прокурор.

Джентри смущенно пригладил седоватые волосы и кротко заявил:

— Ну, видите ли, он не очень-то похож на чьего-то дедушку.

Дюриэа опять расхохотался.

— Можно быть и повежливее, — с притворным возмущением заявила Милдред.

Джентри повернулся к прокурору:

— Мне бы надо поговорить с вами, мистер Дюриэа.

— А тут мы не можем поговорить? — спросил Дюриэа. — Или это дело сугубо личное?

— Нет, нет, ничего личного… В этом-то все и дело. Оно затрагивает слишком много людей.

— Ну-ну, продолжайте.