Ромка высыпал на стол единственные улики, взял лист бумаги, начертил план лагеря, очертил место, где, по его предположению, был похищен Денис, и кивнул в сторону тумбочки.

— А вы где нашли его трубочку?

Через его спину охранник взглянул на чертеж.

— Там же, только чуть дальше, в кустах. Я ее случайно заметил, она затерялась в зеленой траве.

— А горошины были насыпаны в ряд, да?

Валерий Сергеевич кивнул.

— Вроде того. Я так и понял, что вы меня опередили.

— А где вы искали Дениса? У Белых Скал мы были, но, мне кажется, там стоит еще полазить. Одним нам эту гору и каньон не обойти, там целый поисковый отряд с собаками нужен. Что касается блиндажей в ближнем лесу, то мы их все осмотрели. А еще мы проверили алиби всех студентов, похитителя среди них нет. Лесник, кстати, тоже не замешан. Остаются училки. Они одни у нас теперь на подозрении. Вы бы к ним присмотрелись получше, а если что, мы поможем…

Валерий Сергеевич так крепко сжал Ромкино плечо, что ему сделалось больно.

— Кажется, Алексей Петрович просил вас прекратить это ваше расследование. А я не прошу, я требую. Ты пойми: если преступник догадается, что на него идет охота, то хуже от этого придется в первую очередь Денису. Это не игра, все очень серьезно.

— Да мы понимаем. Мы все очень хорошо понимаем, — Ромка выпростал плечо и отступил к двери.

— Тогда иди и отдыхай. Вы и так уже достаточно потрудились. Думаешь, я не знаю о ваших похождениях?

— Но хоть скажите мне, могли в ту ночь на территорию лагеря проникнуть посторонние или нет?

— А я уже говорил — нет.

Ромка вошел в свою комнату с донельзя кислой миной.

— Что-нибудь выяснил? — спросила Лешка.

Ромка уныло кивнул.

— Посторонних в лагере не было. Так что уймись со своей глупой версией.

— И больше ничего?

— Не-а. Мало того, он еще потребовал, чтобы мы оставили это дело. Мне кажется, он и сам до сих пор не знает, ни где Денис, ни кто его похитил.

— И что же будет? А если его до осени не выпустят? Ромка, а вдруг ему отрубят палец? — вдруг прошептала Катька.

От этих слов Лешку передернуло, и она закрыла уши ладонями.

— Замолчи! Даже слышать не хочу про такие ужасы.

— Палец — это еще не самое страшное. Самое страшное — когда голову отрезают, — мрачно заметил Ромка и завалился на свою кровать.

— Может, хватит? — прикрикнул на него Артем. — Тебе не кажется, что твой черный юмор сейчас не уместен?

— Уместен — не уместен — от правды не уйти. — Ромка потянулся так, что хрустнули кости, вздохнул и сел. — Люди, неужели мы отступимся?

— Да если б знать, что делать, я бы куда угодно пошла. Но куда, за кем? — развела руками Лешка.

— Я тоже не знаю. Про училок, кстати, я Валерию Сергеевичу сказал, пусть сам соображает.

В окне появилась Настина голова.

— Эй, на ужин собираетесь?

— А что, уже пора? — взглянула на часы Лешка. — Вроде бы только недавно обедали.

— Пора, пора. А после ужина у нас в столовой дискотека, — радостно объявила девочка.

— Опять? — воскликнул Ромка.

— Ну да. А вы что, не знали? Придете? Только без змей, пожалуйста.

— Посмотрим.

Настя убежала, а Катька тяжело вздохнула.

— Ну что за жизнь пошла! Их друг томится невесть где, а они вовсю веселятся.

— Но они же не знают об этом.