Володя притормозил и стал внимательно изучать план, нарисованный Жан Полем.

– Вот этот дом! – показал он в сторону набережной.

Строение из серого кирпича действительно находилось в самом центре пустыря. В ста метрах от него начинались гаражи. Чуть поодаль – полусгнивший забор огораживал территорию какого то давно остановившегося производства. Завывала пурга. Все окна жилых «высоток» вокруг были темны.

Казалось, что и в доме, куда мы направлялись, жизни давно уже нет. Лишь желтый фонарь покачивался перед заколоченным входом. И жутко скрипел.

Если б я была одна – умерла бы со страху.

Мы собрались кучкой у нашей машины. Командование взял на себя Батыров.

– Я и мои ребята идем первыми, – приказал он. И вдруг посмотрел на меня:

– Может, останешься, Аня?

– Не уговаривай ее даже, – махнул рукой Соболин.

Охранники осторожно обошли дом по периметру. Старая обитая жестью дверь была заколочена досками. Батыров осторожно шагнул на крыльцо.

– Стойте! – умоляюще воскликнул Петропавловский. – Пожалуйста, подождите одну минутку.

Батыров недоуменно сделал шаг в сторону, и Петропавловский – крупный усатый мужчина – моментально бросил на руки своему водителю пальто, оставшись в клетчатом пиджаке, поправил на шее белоснежный шарф и запрыгнул на крыльцо. Оператор направил на него объектив камеры, и Петропавловский, стоя в свете скрипучего фонаря и глядя нам в глаза, произнес в микрофон:

– Итак, дорогие телезрители, может, именно сейчас мы приблизимся к разгадке преступления, в котором подозревается бизнесмен Георгий Гурджиев.

Может, именно в этом доме содержатся похищенные господа Аванесян и Вартанян… Слышите, как зловеще скрипит фонарь?

Петропавловский вытянул руку с микрофоном вверх, но тут же раздался недовольный голос оператора:

– Геннадьич, не вышло ни хера! Надо еще один дубль.

Ошеломленный Батыров двинулся к Петропавловскому, но тот, приложив ладонь к груди, отчаянно воскликнул:

– Уважаемый, десять секунд!

И, повернувшись к нам, снова широко улыбнулся:

– Дорогие телезрители!…

Больше сказать он ничего не успел, потому что дверь, которая казалась заколоченной, вдруг раскрылась – Петропавловский получил поленом по башке, и чьи то руки затащили его вовнутрь. После чего дверь захлопнулась, и в тот же миг фонарь над крыльцом погас.

– Зураб, Георгий Михалыч, – контролируйте окна справа! Шах, Володя, – окно с задней стороны, – быстро скомандовал Батыров. Его ребята уже таранили дверь бревном.

Еще чуть чуть – и дверь поддастся!

Но внезапный шум мотора и слепящий свет фар заставили ребят обернуться.

Так– так,  укоризненно сказал, выходя из «Волги», Виктор Палыч. – И вы здесь, Анна Владимировна! Теперь то у вас точно будут неприятности…

Больше он сказать ничего не успел, потому что Батыров вырубил его мощным ударом в челюсть, и Виктор Палыч рухнул возле крыльца.

– Ты что, Степа! – закричала я. – Это же полковник ФСБ!

– Потом разберемся, – махнул рукой Батыров и, пошарив по карманам Виктора Палыча, взял себе его «корочки».

Дверь наконец разлетелась в щепки, ребята, достав оружие и фонарики, забежали внутрь, но тут же из окна выпрыгнула чья то фигура.

– Постой, дружище, ты куда? – весело крикнул Зураб.

Убегавший вскинул в ответ руку с пистолетом, но Зураб, сделав отчаянный прыжок, уложил человека мордой в снег.

Когда я вошла в дом, трое кавказцев лежали на полу лицом вниз и батыровские ребята надевали на них «браслеты».

– Принимайте пополнение, ребята! – сказал Зураб, заталкивая в помещение только что пойманного им парня.