— Соседние комнаты! — негодовала она. — Еще чего! Разумеется, я не дам никаких соседних комнат!

Трубное гудение Колина стало еще неразборчивее, как будто он протестовал или угрожал, но тетя Элспет не поддавалась.

— Это порядочный богобоязненный дом, Колин Кемпбелл, и не пытайся вносить в него свои грешные манчестерские порядки! Соседние комнаты! Кто здесь жжет электричество среди бела дня?

Это была среднего роста сухощавая женщина в черном платье, казавшаяся выше, чем была на самом деле. По словам Кетрин, ей уже было «близко к девяноста», но Алан знал, что это ошибка. Тетя Элспет была семидесятилетней и к тому же очень хорошо сохранившейся женщиной. Ее пронзительные глаза глядели живо и проницательно. Платье шуршало при ходьбе, а под мышкой она держала номер «Прожектора».

Сван кинулся выключать свет, от усердия чуть не сбив с ног пожилую даму. Тетя Элспет бросила на него неприветливый взгляд.

— Включите только эту лампу, — строго сказала она. — Так темно, что я ничего не вижу. Где Алан Кемпбелл и Кетрин Кемпбелл?

Колин представил молодых людей. Тетя Элспет оглядела их долгим испытующим взглядом, потом кивнула.

— Да, — сказала она. — Вы Кемпбеллы. Из моих Кемпбеллов. — Она уселась на диван. — Покойный, — продолжала она, и взгляд ее скользнул по обтянутой крепом фотографии, — узнал бы Кемпбелла, моего Кемпбелла, и среди тысячи людей. Даже если бы они закоптили себе лица и говорили по-иностранному, Энгус все равно узнал бы их.

Она вновь надолго погрузилась в Молчание, не отрывая, однако, ни на мгновение взгляда от своих посетителей.

— Алан Кемпбелл, — внезапно сказала она, — какой ты веры?

— Ну… э-э… по-моему, англиканской.

— По-твоему? Ты не знаешь этого?

— Да нет же — англиканской.

— И ты тоже? — спросила тетя Элспет у Кетрин.

— Да!

Тетя Элспет кивнула так, будто подтвердились ее наихудшие предчувствия.

— И в церковь не ходите. Я уж знаю. — Все это говорилось ледяным тоном, потом она внезапно вспыхнула. — Папистские побрякушки! — воскликнула она. — Стыдись, Алан Кемпбелл, ты приносишь позор и печаль на головы всех твоих братьев и кровных, проводя дни в грехе и распутстве в доме разврата!

Слова Элспет привели Свана в замешательство.

— Но, уважаемая леди, я абсолютно уверен, что профессор Кемпбелл не бывает в подобных местах! И уж, разумеется, нельзя этого сказать о девушке…

Элспет повернулась к нему.

— А вы кто, — спросила она, тыча пальцем на Свана, — вы, жгущий среди бела дня дорогое электричество?

— Но я, право…

— Кто вы?

Сван глубоко вздохнул и с самой обаятельной из своих улыбок шагнул к Элспет.

— Мисс Кемпбелл, я представляю «Прожектор» — ту самую газету, которую вы держите в руках. Наш редактор с большим интересом прочел ваше письмо и был чрезвычайно рад, что у нас имеются столь уважаемые читатели. Мисс Кемпбелл, вы писали, что можете сделать сенсационные разоблачения совершенного здесь преступления…

— Что?! — рявкнул Колин, изумленно глядя на Элспет.

— …и редактор прислал меня сюда прямо из Лондона, чтобы взять у вас интервью. Я буду счастлив выслушать все, чтобы вы хотели сказать — хоть при всех, хоть наедине!

Тетя Элспет слушала его бесстрастно, приложив воронкой руку к уху. Наконец она заговорила.

— Одним словом, вы американец, верно? — спросила она, и глаза ее блеснули.