Андрей Константинов. Дело о пожаре в редакцииАгентство «Золотая Пуля» - 3 – 8
Рассказывает Валентина Горностаева
"29 лет. В Агентстве работает четыре года. Имеет как ряд благодарностей за успешно проведенных расследования (последнее – внедрение в структуры Бюро Региональных Расследований – БРР), так и несколько выговоров за нарушение трудовой дисциплины, пререкания с начальством и утерю вещественного доказательства. Незамужем. Имевшие место неформальные отношения с заместителем директора Агентства Скрипкой А. Л. в последнее время практически прекратились, что негативно сказалось на творческом потенциале Горностаевой". Из служебной характеристики
Мне снилась река. Вода была в ней такой синей, а трава на крутых высоких берегах такой изумрудно зеленой, как бывает только во сне. По реке плыли лошади. Их рыжие гривы разметались по синей воде, а головы были высоко подняты. Светило солнце, а лошади все плыли и плыли – тихо, почти беззвучно, они даже не фыркали. – Валентина, вставай! – нарушил эту идиллию негромкий голос матери. – Мама, мне такие красивые лошади снятся. – Лошади? удивленно сказала мать. И зачем то добавила: – Это ко лжи. «Какая глупость, – думала я, стоя под душем. – Лучше бы и не спрашивала, только испортила все». Но мать оказалась права. «Лошади снятся ко лжи», – как заклинание повторяла я по дороге домой вечером того же дня, пытаясь понять, почему все хорошее, что случается в моей жизни, непременно оказывается ложью. – Александра! У нас в доме есть водка? – с порога огорошила я сестру. Она смерила меня оценивающим взглядом и безошибочно определила: – Тебя бросил Скрипка?! Я неопределенно пожала плечами и прошла на кухню. Следом за мной из комнаты прибежала Машка. – Валя, погляди, какая у меня шляпа и еще туфельки на каблучках, – затараторила она. – Это мне папа привез! – Миша приезжал? – спросила я, глядя на племянницу, которая кокетливо вертелась передо мной в малиновой бархатной шляпе. – Угу, – буркнула Сашка, доставая из холодильника початую бутылку. Мой зять, а Сашкин муж был преуспевающим банкиром в одном из преуспевающих банков, владельцем иномарки с тонированными стеклами и огромной квартиры в историческом центре города. Всему этому великолепию моя строптивая и глупая сестра предпочитала жизнь в нашем малогабаритном раю. – И кто же новая избранница твоего ненаглядного Лешеньки? – спросила Сашка, разливая водку. – Агеева. Сашка расхохоталась. Она смеялась долго и цинично. – Ну, дает твоя Марина. Полтинник во лбу, а все туда же! – Прекрати свой идиотский смех, – сказала я и залпом выпила свою рюмку. – Ты же ничего не знаешь. Агеева тут совершенно не виновата, она мне рассказывала, что Скрипка сам воспользовался ситуацией. – А ты и уши развесила. Самка не захочет, самец не вскочит, или ты забыла, как начинался ваш роман? – Какая ты грубая, Саша, – поморщилась я. – Зато справедливая. Ведь говорила тебе – не связывайся ты с этим Скрипкой. Он всех баб в вашей «Золотой пуле» перебрал, пока ты грезила о большой и чистой любви. Нашла по кому убиваться, охмури, вон, лучше Обнорского, все не так обидно будет, когда он тебя бросит, а еще лучше – выходи замуж, – закончила она свою тираду. – Ты уже вышла, – съязвила я. Но тут же пожалела об этом, потому что на Сашкиных глазах показались слезы. Мне стало стыдно. – Да, ладно, – сказала я – не реви. Ты же сестра мне, мы всегда вместе. |
