Потом я повернул ручку своей двери. Джуди сидела, поджав ноги, на диване и читала книгу о птице Гаруде, которую я купил несколько дней назад и не успел засунуть на полку. Она приветливо мне улыбнулась, но внезапно улыбка исчезла и осталось только изумление.

— Боже милостивый, Дэвид, что с тобой случилось?

Со мной много чего случилось, но я глупо спросил:

— Ты о чем?

Она вскочила с дивана, схватила меня за руку и потащила в ванную, к зеркалу, видимо, не ожидая от меня разумных действий.

— Посмотри на себя! — потребовала Джуди. Я мысленно извинился перед тем парнем, которого встретил на лестнице. Я был похож на человека, поцеловавшегося с вампиром, — струйки крови стекали из углов рта и капали на рубашку. Придется отнести ее Карлотте или какому-нибудь другому владельцу вамп-хомяка. Одежда была в беспорядке, как после автокатастрофы. «Забавно, но ведь так оно и есть», — мелькнула смутная мысль.

— Так что же случилось? — повторила Джуди. И я рассказал, что смог припомнить — некоторые детали будто выпали, другие всплывали с необыкновенной четкостью. Я мог точнейшим образом описать каждый комочек грязи, как он шевелился и переворачивался, когда земляной дух зарывался в почву. И я рассказывал об этом до тех пор, пока не понял по лицу Джуди, что она хочет услышать нечто совсем другое.

— Тебя могли убить, — сказала она, когда я закончил.

— В принципе да, — согласился я. — Если бы я не пристегнулся ремнем безопасности или если бы просто летел быстрее… — Мне не хотелось даже думать о том, что могло произойти тогда, а тем более говорить. Я пустил холодную воду и ополоснул лицо. Потом зарылся лицом в полотенце, чтобы иметь повод немного помолчать.

Потом я попытался расстегнуть рубашку. И только тогда обнаружил, что руки ужасно трясутся. Никак не удавалось справиться с маленькими гладкими пуговичками. Посмотрев на мои страдания, Джуди пришла на помощь. Как всегда, она действовала быстро и ловко.

Ощутив, как ее нежные пальцы касаются моей груди, я вдруг воспламенился, словно рядом с суккубом. Я и раньше слышал, что после пережитой опасности нападает вожделение. Поначалу я этого не чувствовал, но мне не приходилось попадать в аварию и даже просто драться с тех пор, как я окончил школу. К тому времени, когда Джуди добралась до последней пуговицы, я больше не мог терпеть. Я схватил ее и стал целовать — хотя и не так крепко, как хотелось, потому что язык все еще болел.

— Ну и ну, — пробормотала она, когда сумела наконец вздохнуть. Не успела она сказать что-нибудь еще, как я поцеловал ее снова. — Ну и ну, — повторила Джуди спустя минуту с небольшим, и на сей раз ей удалось закончить фразу. — Хорошо, что я выпила «чашу корней» сразу, как приехала, а не стала ждать до ужина.

И вправду хорошо, ибо в следующие полчаса мне удалось полностью отрешиться от того, что произошло на Втором бульваре. Когда заглушаешь дурные воспоминания сексом, плохо только одно — они никуда не исчезают из памяти. Потом, сидя в постели, я сказал:

— Тебе лучше быть поосторожнее, милая. Ты тоже впуталась в это дело. Если они напали на меня — кто бы ни были эти «они», — то смогут напасть и на тебя.

— Да это все чепу… — Но это не было чепухой, и Джуди сама прекрасно знала это, потому и не стала договаривать.