Для Джорджии не составило бы особого труда забраться к Лорен в комнату и подмешать в принимаемое той снадобье цианистый калий. И то и другое с виду очень похоже, ты знаешь. Сработало в не сейчас, так потом. И вот когда Лорен потребовалось очередное впрыскивание, — а она уже сидит на игле, Джорджия это знает, и если она не законченная наркоманка, то время от времени «взлететь» ей просто необходимо, — Лорен колется и — бац! — умирает. Убийство! Уж кто-кто, но Джорджия, которая принимала наркотики сама, не могла не обнаружить у Лорен тех же симптомов. Хотя не исключено также, что Лорен ей по-дружески проболталась. — Я помедлил и снова глубоко затянулся. — Вывод. Джорджия могла это сделать без каких-либо ухищрений. Будь у нее на это причина. Отсюда второй вопрос: какая причина?

— Да-да, почему?

— Давай посмотрим на Джорджию со стороны. Кем она была раньше? Приятный, милый ребенок. Сумасбродная? Немного есть. Но в целом — вполне порядочная девушка. И вдруг попадает в непривычную обстановку Общества Внутреннего Мира, как губка впитывает в себя чепуху Нарды, хотя эта чепуха не так уж и безобидна. Жаль, ты его в деле не слышал. Я допускаю, что Джорджия начала в него влюбляться. Испытывать подсознательное влечение к своему «поводырю». А что? Это не такая уж и редкая вещь между доктором и пациентом. Особенно что касается психиатров, спроси любого.

Но наступает момент пробуждения. Оказывается, все это время ей давали морфий через рот. Ее предали. Удар ножом в спину. А наркотик-то влечет. И кто виноват? Ага, виноват Нарда. Он притворялся. Посмеялся над ней — и в кусты. Его сладкими устами она пила не мед, а приворотное смертельное зелье.

Смотрим дальше. Джорджия больна, она это знает, как знает и то, что в жизни ей ничего хорошего больше не светит. Надо поквитаться с Нардой? Элементарно. Убить его можно. Но не слишком ли быстрая смерть для такого негодяя? Он же не успеет помучиться. А Джорджия хочет обязательно заставить его страдать. Но как? Появляется идея. Она наверняка, как и я, как и писака Джордан, заметила, какие Нарда и Лорен строят друг другу глазки. Джорджия ревнует. Ей хочется отомстить. И учти, что, когда это начинает происходить, Джорджия либо постоянно находится под кайфом, либо не думает ни о чем другом, кроме того, как этот кайф получить. Помимо всего прочего, Джорджия — женщина, а что в голове у женщины — одному Богу известно. Нарда столкнул ее в преисподнюю. Так пусть же он сам испытает, что это такое. А он это испытает после того, как лишится любимой забавы — чудненькой маленькой Лорен. И все. У Джорджии сказано — значит сделано. Но, увы, насладиться местью ей не удалось. Сэм, я уверен в одном: где бы сейчас ни находилась на том свете Джорджия — ей очень весело.

— Возможно, возможно… — Сэм закивал в знак согласия.

— И последнее, Сэм. Помнишь, как все началось? Умирая, Джорджия могла говорить только шепотом. «Нарда… я… убила…» — и последнее слово было «его…». Тогда я, естественно, ничего не знал. В частности, кто такой Нарда. Но в ходе расследования многое прояснилось. Я бы предложил три варианта того, что пыталась сообщить мне Джорджия. Первый: она хотела сказать, что убила Нарду. Второй: она хотела сказать, что убила кого-то, кого приняла за Нарду.