— Нам лучше отнести ее к миссис Виста. Может, она сумеет ее вылечить, — предложила Лиз.

Слабый огонек надежды затеплился у меня в груди.

— Ты думаешь?

— Попытаться стоит. — С этими словами Лиз взяла у меня из рук орхидею и отнесла к парадной двери, чтобы не забыть, когда мы будем уходить.

— У кого-то грязная обувь, — сказала она, вернувшись. И показала на коричневое пятно грязи на одном из белых ковриков в гостиной.

— Том!

Он был первым подозреваемым. Он мог испачкать ботинки, когда прятался в кустах. Конечно, он от этого отпирался. Так же, как от того, что съел шоколадное печенье, сыр и перец. Но я знал, что все это пустой треп, и сказал ему об этом.

— Оставь меня в покое, Контеллис!

Он весь порозовел и надулся, как ребенок.

Что-то было в Томе такое противное. В этих его пластинках на зубах, и в длинных худых руках и ногах, в дурацкой одежде, в серо-голубых глазах, в растрепанных волосах — и это что-то кричало: «Убей! Убей! Убей!»

Разумеется, кричало мне. Мне же просто захотелось придушить его раз и навсегда.

Подавив это искушение, я сорвался с места. В шкафу в прачечной стоял баллон аэрозоля. «Последнее слово в чистке ковров», гласила этикетка.

Там говорилось, что это средство для удаления трудновыводимых пятен с ковров. Все, что нужно сделать, это только распылить средство и ждать. Я вышел из столовой, опрыскал грязное пятно и стал ждать. И ждал. И ждал. Но ничего не произошло.

Когда я счистил средство, все то же пятно по-прежнему кололо мне глаза, предлагая испробовать последнее средство.

Я отшвырнул баллон и сказал свое собственное последнее слово о чистке ковров — повторить которое не могу.

С миссис Терзис, думаю, случился бы удар, если бы она увидела свою великолепную гостиную сейчас. Повсюду вода и грязные разводы. Грязь на одном из ее ковриков. Ее вышитая подушка мокрая и мятая. Одна из ее орхидей загибается у входной двери.

Все, что мне сейчас нужно, думал я, очищая пятно, которое, чем дольше с ним я возился, становилось только хуже, вместо того, чтобы исчезнуть, все, что мне сейчас нужно, — чтобы она неожиданно вернулась домой. Или явился кто-нибудь из ее знакомых. Это был бы полный финиш.

Следовало лучше подумать прежде, чем позволить подобной идее взбрести мне в голову. Потому что, разумеется, тут же раздался звонок в дверь.

Глава XIII

ТЬМА И СВЕТ

Телефонный мастер, подумал я. Должен быть он.

Это был не он. Это был Майлс Сильвестро.

Прежде я пару раз встречался с ним на вечеринках у Терзисов. Мама и миссис Терзис всегда говорили, какой он воспитанный и замечательный.

Мистер Терзис не испытывал такого восторга. Думаю, Майлс был ему полезен, потому что этот благонравный суетливый человек выполнял всю ту нудную работу, которой мистер Терзис не хотел заниматься сам. Но мистер Терзис действительно не любил его.

Как и я. Я всегда считал его настоящим занудой, и, думаю, он испытывал нечто подобное по отношению ко мне.

Он снова позвонил в дверь.

Я прикинул варианты. Если я не открою дверь, он скажет Терзисам, что «Великолепной шестерки» не оказалось в доме, когда она должна была быть. Если же я все-таки открою дверь, он войдет и увидит беспорядок и все доложит Терзисам.

В любом случае в выигрыше окажется он, а я наоборот.

Я принял решение. Накинул цепочку и приоткрыл дверь.

— Кто? — спросил я, а потом притворился удивленным. — О, привет, мистер Сильвестро.

— Да, Ник, я подумал, зайду убедиться, что все в порядке, — сказал Майлс Сильвестро, подозрительно посматривая на меня и подавшись вперед.