Рэндал Гаррет. Дело об опознанииЛорд Дарси – 2
По рю короля Джона II, в сотне ярдов от набережной Шербура, шли два стражника. В этих местах хранители королевского спокойствия ходили не меньше чем по двое, стараясь при этом все время держать одну руку поближе к висящей на поясе дубинке, а другую — к эфесу шпаги. Обыкновенный обыватель не ходит с оружием, только вот моряки — не совсем простые обыватели. Человек, имеющий в руках лишь дубинку, едва ли устоит перед противником, вооруженным абордажной саблей. Пронизывающий ветер с Северного моря раздувал полы плащей блюстителей порядка, в желтоватом свете газовых фонарей с калильной сеткой они отбрасывали множественные тени. Тени эти как-то диковато и тревожно двигались при каждом шаге стражников. Улицы уже почти опустели. Большинство местных жителей сидело сейчас по бистро, где ярко пылавшие в каминах угли могли согреть человека снаружи, а содержимое расставленных на стойках бутылок — изнутри. Девять дней тому назад, в канун Праздника Обрезания Господня, улицы были запружены толпами, но теперь уже окончился двенадцатый день после Рождества и пошла вторая неделя года 1964-го от Рождества Христова. Народец поиздержался, мало кто мог наскрести себе на выпивку. Один из стражников, который повыше, приостановился и указал куда-то вперед. — Глянь, Роберт. У старого Жана не горит фонарь. — Х-м-м. И ведь третий уже раз с Рождества. Не хочется мне вызывать старика в суд. — Вот и я о том же. Давай просто зайдем к нему и нагоним побольше страху. — Давай, — охотно согласился низенький стражник. — Но только пообещаем ему, что в следующий раз вызовем в суд. И слово сдержим, Джек. Потускневшая вывеска над дверью являла собой грубый деревянный силуэт дельфина, выкрашенный голубой краской. «Голубой дельфин». Стражник по имени Роберт толчком распахнул дверь и вошел, настороженно оглядываясь. Вроде все тихо. Слева, у конца длинного стола, сидят четверо, а сам старый Жан беседует у стойки бара с пятым. В первый момент все присутствующие подняли глаза на вошедших стражников, но затем сидевшие за столом вернулись к беседе, а пятый уставился в стакан. Трактирщик, заискивающе улыбаясь, подошел к стражникам. — Вечер добрый, — произнес он, обнажая в улыбке немногие оставшиеся зубы. — Самую малость, от простуды? Он прекрасно понимал, что это совсем не визит вежливости. Роберт уже держал наготове бланк повестки и карандаш. — Жан, мы же тебя уже дважды предупреждали, — холодно ответил он. — В законе совершенно ясно сказано, что каждое заведение должно иметь стандартный газовый фонарь и что фонарь этот должен гореть от заката и до восхода. Ты все это прекрасно знаешь. — Ну, может, ветер... — неуверенно начал трактирщик. — Ветер? А вот я пойду сейчас вместе с тобой, и мы посмотрим, не закрыл ли случаем этот ветер газовый кран. Ну как, пойдем? Старый Жан судорожно сглотнул. — Наверное, я забыл. Последнее время моя память... — Возможно, твоя память станет получше, если ты расскажешь о ней милорду маркизу в ближайший присутственный день? — Нет, нет! Ради Бога, господин стражник! Штраф меня разорит! Стражник повел карандашом, словно собирался заполнить повестку. — Я укажу, пожалуй, что это нарушение — первое. Тогда штраф будет вполовину меньше. Старый Жан даже зажмурился от ужаса и безнадежности. — Ради Бога, господин стражник. Такое никогда не повторится. Просто я так привык, что рядом есть Поль — он же делал все, всю тяжелую работу. Теперь мне совсем никто не помогает. |
