Вопреки его опасениям, та мало пострадала. На взгляд Феликса, даже наоборот. Пожар смел с ее палубы всё гнилое старье, что годами копилось там. Смёл, правда, ценой самой палубы, однако над ее восстановлением уже трудилась целая бригада карликов. У Максима с их предводителем сразу завязалась оживленная беседа, столь густо пересыпанная техническими терминами и образованными от них жаргонизмами, что Феликс перестал их понимать уже на третьем предложении.

— Я пока осмотрюсь, — сказал сыщик.

Максим машинально кивнул. Феликс не спеша направился вдоль по пристани, поглядывая по сторонам, хотя и сомневался, что морской народ себя проявит, пока тут столь оживленно. Он успел дойти до самого конца причала, и не увидел ни одной русалки.

Слева к воде спускалась каменная лестница. Феликс сошел по ней на узкую площадку. Прямо под ногами плескались волны. Иногда они перехлёстывали через край и растекались по всей площадке, каждый раз выстраивая на ней новую конфигурацию лужиц. Ветер принес запах гниющей тины.

Затем с тихим всплеском из волн появилась юная русалка с длинными светлыми волосами и шрамом на лице. Только по нему Феликс и признал блондинку, с которой говорил ночью. Прическу она уже сменила — ночью у русалки были распущенные волосы, а теперь они изображали замерзшую волну — а всё остальное сыщик не разглядел в темноте. Теперь же при свете дня сыщику перед сыщиком предстало стройное, практически идеальное тело, которое плотно облегал костюм из белой кожи, и эта кожа выглядела человеческой. Правда, этому человеку для такой белизны нужно было бы всю жизнь прятаться от солнца, и Феликс для собственного спокойствия решил считать, что ему это показалось.

Секундой спустя за спиной блондинки беззвучно возник лысый здоровяк. Вот он нисколько не изменился, и даже выражение на лице было традиционно недовольное.

— Доброе утро, — сказал Феликс.

Здоровяк изобразил лицом «да какое оно к чертям болотным доброе?!» Блондинка спросила:

— Нашёл?

— Да, — сказал Феликс.

Лысый всем лицом изобразил недоверие.

— И где они? — спросила блондинка.

— Тут есть одна сложность, — сказал Феликс.

Лысый к недоверию дорисовал глазами «я так и знал!» Блондинка молча ждала продолжения.

— Ружья на складе Ордена, — сказал Феликс. — Южный порт, склад номер тринадцать.

— Добудь их, — велела блондинка.

Феликс вздохнул. Что-то подобное он и опасался услышать. С другой стороны, к подобному повороту разговора он подготовился. Впрочем, блондинка тоже оказалась не из тех, кто за словом в карман лезет, и следующие четверть часа оказались посвящены поистине академической дискуссии обо всех значениях слова «найти».

Трактовка Феликса сводила значение слова к обнаружению искомого, тогда как блондинка расширяла его до возвращения груза владельцу, под каковым она подразумевала, разумеется, свою хозяйку Айю. Лысый хмурился, но в дискуссию не вступал. Феликс поначалу был более убедителен. Блондинка даже махнула рукой, заявив, что раз так — они сами заберут свои ружья.

— И как вы вообще это себе представляете? — спросил Феликс.

Лысый состроил свирепую гримасу. Блондинка озвучила нехитрый план, который сводился к внезапной атаке на южный порт. Сил у госпожи Айи, по словам русалки, было достаточно, чтобы убить всех, кто мог бы встать у них на пути. Феликс попытался убедить блондинку, что это не лучшая идея, но не преуспел.

Жизни людей значили для морского народа немногим больше, чем морская пена. Свои жизни, когда речь зашла о чести, значили и того меньше. Феликс не преминул тактично напомнить, что вообще-то речь идёт о контрабанде, то есть о нарушении законов как земных и морских народов.