Закуривая, она мягко придержала его руку.
— Так что вам угодно? — просипел Билл Голдинг.
— Где камни, полученные от Джорджа Трента? — сразу приступил к делу Мейсон.
Голдинг напряженно выпрямился. Скулы у него заалели.
— Так вот какую песню вы заводите.
— Спокойно, Билл, — прервала его женщина. — Она уселась рядом с Мейсоном, положила обнаженную руку на спинку дивана и придвинулась так тесно, что Мейсон ощутил запах духов.
— Никаких камней я от Джорджа Трента не получал, — заявил Голдинг.
— Пару часов назад, а возможно, и три, сюда заходил Остин Галленс, — продолжал Мейсон.
— Не знаю никакого Остина Галленса.
— Вспомните: высокий, около шести футов ростом, лет сорока от роду, кудрявые волосы каштанового цвета, кольцо с крупным бриллиантом, бриллиантовая булавка для кашне.
— Не видел такого посетителя.
— Он был здесь, справлялся о Джордже Тренте, говорил о выкупе бриллиантов, которые Трент оставил в залог.
— Его здесь не было. Не было здесь такого человека.
— А я полагаю — был, — настаивал Мейсон.
— Значит, я лгу, — так получается?
— Вернее, заблуждаетесь, — поправил его Мейсон с грустной усмешкой.
— Так вот: я не лгу и не заблуждаюсь. У нас где вход, там и выход. И лучше вам убраться отсюда подобру‑поздорову на своих двоих.
— А у вас на столе замечательный приемник, — вдруг сказал Мейсон.
— Мне он нравится.
— Так включите его, послушаем музыку, — предложил Мейсон.
— Благодарю покорно, я не рекламирую приемники.
— Я завел разговор о приемнике, — доверительно продолжал Мейсон, — потому что он настроен на короткие, волны и стрелка указывает на волну переговоров с полицией. Вы, разумеется, слышали сообщение об убийстве Остина Галленса.
— Не понимаю, о чем речь, — стоял на своем Голдинг.
— Галленс по телефону сообщил, что едет к вам, — тем же доверительным тоном сказал Мейсон. — Может, это вас убедит?
— Вы — псих! — выкрикнул Голдинг.
— Я, разумеется, вхожу в ваше положение, — невозмутимо продолжал Мейсон. — Хозяин заведения такого рода не жаждет привлечь к себе внимание общественности. Полиция расследует убийство, и вы бы предпочли не высовываться.
— Валяйте, — криво усмехнулся Голдинг, — тяните свое соло, не надейтесь, что я вам подпою.
— Конечно, — кивнул Мейсон. — Прояви вы дружелюбие, мы бы давно договорились. А теперь придется позвонить моему приятелю, сержанту Голкомбу из уголовной полиции. Я дам ему частную информацию. В последнее время он сердился на меня за то, что я ее утаиваю. Он будет доволен.
— Действуйте, — пожал плечами Голдинг, — мне наплевать, хоть всех чертовых фараонов обзванивайте.
— С какой стати? — небрежно бросил Мейсон. — Хватит и Голкомба. Он явится и учинит допрос — и не только вам двоим, но и посетителям из гостиной. Может, кто из них заметил, когда здесь появился Галленс или когда ушел.
Человек за столом устремил вперед пустой немигающий взгляд.
— Попал в цель, — Мейсон усмехнулся. Голдинг кончиком языка облизнул тонкие губы, с беспокойством покосился на женщину, сидевшую рядом с Мейсоном.
— Ничего не поделаешь, милый, он нас обскакал, — сказала она звучным, гортанным голосом.
— Он блефует, — возмутился Голдинг. |