Де'Уннеро, однако, мгновенно опомнился и ринулся ему навстречу, поднырнул под меч и лапой ударил Полуночника по ногам, свалив его на пол.

Тот перекатился на спину и вскинул меч, заставив Де'Уннеро внезапно остановиться. Еще один кувырок в сторону — и Полуночник пружинисто вскочил на ноги, сделал два быстрых шага вперед и нанес Де'Уннеро удар в плечо. Если бы в его руке был знаменитый, выкованный эльфами Ураган, лезвие проткнуло бы мышцы насквозь и раздробило бы кость. Однако этот меч лишь оставил небольшую зарубку.

Тем не менее монах пошатнулся и отступил, зажимая человеческое предплечье тигриной лапой.

Полуночник снова бросился в атаку. Одного он не учел: истинной мощи задних тигриных лап. Де'Уннеро отступил и прыгнул. Выбил у Полуночника меч и с невероятной силой прижал его руки к бокам.

Смертельно опасное «объятие», поскольку на тигриной лапе были кинжально-острые когти.

Полуночник почувствовал, как они впиваются ему в спину. Он понимал, что, приложив все усилия, может вырваться, но отдавал себе отчет и в том, что в процессе этого тигриные когти просто разорвут ему спину! Он попытался просунуть ладонь под стискивающие его руки, чтобы ослабить хватку.

Де'Уннеро, напротив, усилил нажим, еще глубже впиваясь когтями в податливую плоть.

Однако Полуночник тоже не оставлял своих попыток и в конце концов просунул руку под тигриную лапу, одновременно стараясь лишить противника равновесия, на сохранение которого теперь уходила часть энергии Де'Уннеро.

Кольцо, стискивающее бока Полуночника, стало не таким плотным, он продолжал вертеться внутри его.

И вдруг лицо Де'Уннеро тоже начало претерпевать чудовищную трансформацию, а его рот превратился в ужасную клыкастую пасть.

Полуночник начал наносить яростные удары головой по уродливо вытягивающемуся носу. Он бил, бил и вдруг почувствовал, как и вторая обхватывающая его рука превращается в лапу с когтями. С диким криком он широко раскинул руки, содрогаясь от боли, когда когти процарапали его плоть вдоль ребер.

Правой рукой он с силой ударил по отвратительно изменяющемуся лицу, а кулаком левой заехал Де'Уннеро в пах. Вскрикивая от каждого движения, обхватил противника обеими руками, оторвал от пола и с размаху шмякнул о стену. Но не выпустил из рук, а тут же ударил снова и потом в третий раз, не обращая внимания на то, что Де'Уннеро продолжал царапать его когтями, в том числе и по лицу, около глаз.

В последний раз стукнув Де'Уннеро о стену, Полуночник принялся осыпать его градом ударов по лицу и груди. Отпрыгнул назад, остановился на мгновение и головой вперед ринулся на противника, целясь прямо в обезображенное лицо.

Ноги у Де'Уннеро подогнулись, но если он думал, что на этом все кончится, то ошибся. Полуночник ухватил его одной рукой за горло, другой за пах, поднял высоко в воздух и швырнул прямо в разбитое окно.

Пошатываясь от боли, испытывая ощущение, будто внутренности у него вываливаются наружу, Полуночник выглянул из окна и с удовлетворением увидел, что мерзкая тварь лежит на усыпанной осколками стекла лужайке без движения, истекая кровью.

Даже не позаботясь поднять меч — что значило это оружие против Маркворта? — и чувствуя, что его силы на исходе, Полуночник кинулся к заветной двери.

Эта схватка была несравненно более яростной, чем той ужасной ночью на пустынном поле к северу от Палмариса. Настолько яростной, что из чисто духовной сферы быстро перешла в физическую.

Люди, замершие на лужайке перед особняком, все как один изумленно открыли рты и подались назад, когда огромное здание задрожало под напором бушующей внутри энергии, воздух начали вспарывать черные и белые молнии, а окна посыпались из своих переплетов.

— Молитесь, чтобы Маркворт не одержал победу, — прошептал король Дануб, обращаясь к советникам и Джеховиту, который тоже подошел к карете.