День заканчивался. Неяркие еще звезды робко загорались на ясном спокойном небе. Пир во дворце был еще в самом разгаре, когда Зенобия заметила хмурую складку на лбу Конана.

— Что тебя тревожит, мой повелитель? — ласково-обеспокоенно спросила она.

— Есть один вопрос, который до сих пор не дает мне покоя. — Киммериец выглядел озабоченно. Внезапно он поднялся и, тихо сказав несколько слов сидевшему рядом Эстепонато, вышел из-за стола.

— Я с тобой! — Зенобия порывисто вскочила и бросилась за ним. Герцог удивленно проводил глазами сильную фигуру короля, чуть пожал плечами и продолжил застолье.

По ночной Мессантии быстро шли двое — крупный мужчина, завернувшись в дорогой плащ, крепко держал за руку хрупкую женщину. Случайные прохожие оглядывались на странную пару, недоумевая, как могло занести в портовые трущобы этаких разряженных господ.

При виде стоящего перед ним Конана, Бо Деревяшка чуть не свалился с табуретки.

— Митра! Живой! — Но тут же, вспомнив, с кем говорит, вскочил. Открыв рот, он переводил взгляд с улыбающегося короля на Зенобию, не в силах больше вымолвить ни слова. Он лишь молча пожал протянутую руку и в растерянности сел.

— Неужели сробел? — смеялся киммериец, подзывая хозяина кабака. — Надеюсь, не откажешься выпить со мной хорошего вина?

Бо кивнул. И скоро, забыв свою робость, уже оглушительно хохотал над шутками Конана.

После пятого кувшина вина киммериец, нахмурившись, задал, наконец, мучивший его вопрос:

— Послушай, капитан, не мог бы ты мне сказать, почему тебя зовут Бо Деревяшка?

Просоленный морской волк совершенно неожиданно залился багровым румянцем и, исподлобья поглядывая на Зенобию, смущенно произнес:

— Простите, Ваше величество, но кто ж такие вопросы при дамах задает?