|
Одновременно Иннокентий разжал другую руку, и полузадушенный парень, кожа которого к тому времени стала молочного цвета, рухнул наземь. Теперь, когда ствол перестал касаться его лба, камуфляжный мужчина снова обрел дар речи. Он недружелюбно посмотрел на Филиппа Петровича и тихо спросил: – А что ты сделаешь мне, человеку? – Ничего, – сказал Филипп Петрович. – Забирай свой передвижной цирк и катись дальше. – Мне нужна вон та девка, – сказал камуфляжный человек. – Забирай свой цирк и скажи тому, кто тебя послал, что про девку ему придется забыть. – Ты не знаешь, кто меня нанял. – Знаю. – Тогда ты не должен мне мешать. – Тебе? – Филипп Петрович усмехнулся. – Мешать таким, как ты, – это моя работа. Так что если ты сделаешь хоть шаг в ее сторону, ты умрешь. А эти бледно-зеленые ребята будут стоять по стойке «смирно», потому что знают закон. Они не могут влезать в конфликт между людьми, а у нас тут именно такой конфликт. Это понятно? – посмотрел он на блондинов с оружием наперевес. – Или вам позвать юриста, чтобы он разъяснил все по пунктам? – Я сам юрист, – сказал камуфляжный мужчина. – И я тебе должен сказать, что они все у меня на контракте. – Но не против других людей…. – Я работаю на семью Гарджели, – с улыбкой выдал камуфляжный мужчина, словно выбросил козырную карту, после которой противник должен был выйти из-за игорного стола и пустить себе пулю в лоб. – Семья Гарджели имеет некоторые приоритеты… – Это не записано ни в каких законах. – Но так есть на самом деле. Есть прецеденты. Если бы мы были в суде, дело было бы решено в мою пользу. Есть простые люди и люди с приоритетом. Ты сейчас прикрываешь простого человека, – он снисходительно посмотрел на Настю. – Кстати, не стопроцентного человека. А за мной семья Гарджели. Поэтому либо уйди, либо я использую своих работников против тебя, и это будет совершенно законно. Филипп Петрович задумчиво посмотрел на свой револьвер, по странному совпадению направленный в живот камуфляжному мужчине. – В качестве уступки, – сказал тот, – я закрою глаза на это отродье, – последовал кивок в сторону Иннокентия. – Хотя я знаю, что Гарджели ищут и его тоже. Можете уходить, я не стану… – Засунь свою уступку себе знаешь куда? – с какой-то странной радостью сказал Иннокентий. – У Гарджели – приоритет?! Бабушке своей расскажи! С каких это пор у них приоритет появился? – С восемьдесят девятого года, – ответил ему Филипп Петрович. – Меньше надо по подвалам сидеть, тогда будешь в курсе… – Ну и что? – с прежней беззаботностью отреагировал Иннокентий. – Все равно они сволочи… – Мы понапрасну теряем время, – сказал камуфляжный мужчина. – И я могу передумать и отказаться от уступки. – Ладно, – сказал Филипп Петрович, и камуфляжный мужчина довольно ухмыльнулся. – Не хотел я этого делать… Он убрал револьвер за пояс и засучил рукав свитера. Насте с ее места не было видно, что там происходит между Филиппом Петровичем и камуфляжным мужчиной, она слышала только слова. – Смотри, – сказал Филипп Петрович. – Хм. Ну и что? – Тебе все-таки нужен юрист. Ты знаешь, что это такое? – Это просто знак. |
