Я удивилась.

- Он дал мне деньги, но я оставила их в его машине. Разве он вам об этом не сказал?

Может, Холлис просто не захотел рассказывать начальнику, что я вообще просила у него денег, - хотя я не понимала почему. Шериф Брэнском и так был неважного обо мне мнения, поэтому вряд ли бы удивился, что я попросила оплаты (за то, чем зарабатываю на жизнь!). Этот эпизод только подтвердил бы, что шериф не заблуждался на мой счет. Да, я ожидаю, что за мою работу будут платить даже бедные люди. Как ожидают и все остальные.

- Нет, - произнес шериф, откинувшись назад в поскрипывающем кресле и проведя рукой по небритым щекам. - Об этом он не говорил. Может, ему было стыдно давать деньги такому человеку, как вы.

Иногда победить просто невозможно. Шериф Брэнском явно не войдет в число моих фанатов. Хорошо, что я уже привыкла к таким людям, а то бы сильно расстроилась.

- Где Толливер? - спросила я, потеряв терпение.

- Сейчас будет здесь, - ответил шериф. - Думаю, Холлис еще не закончил допрос.

Я поерзала на стуле.

- Я хочу немедленно поехать в мотель и лечь. Поэтому мне нужен Толливер.

- У вас есть ключи от машины, - заметил шериф. - Холлис приведет вашего брата, когда закончит разговор.

- Нет, - возразила я. - Мне нужен мой брат.

- Не поднимайте на меня голос, юная леди. Он будет здесь через минуту.

Однако я заметила тень тревоги на круглом мягком лице шерифа.

- Сейчас, - заявила я. - Мне он нужен сейчас же.

Я широко раскрыла глаза, так, чтобы показались белки, и стала раз за разом нервно выкручивать руки.

- Сейчас проверю, - бросил шериф и в спешке выскочил из-за стола.

В большинстве мест меня тотчас же посадили бы в камеру или отправили в больницу, но я раскусила этого человека. Через четыре минуты в комнату быстро вошел Толливер, присел рядом и взял мои руки в свои.

- Я здесь, детка, - сказал он. - Не бойся.

Но моим щекам потекли слезы.

- Мне нужно уехать, Толливер, - прошептала я. - Пожалуйста, отвези меня в мотель.

Я обхватила его за шею. Мне нравилось обнимать Толливера - он был ширококостный, твердый и теплый. Мне нравилось слушать его дыхание и стук его сердца.

Он поднял меня со стула и повел к дверям, обняв за плечи. Люди в приемной с любопытством посмотрели на нас.

Когда мы благополучно добрались до машины и тронулись в путь, Толливер сказал:

- Спасибо.

- Тебе плохо пришлось? - поинтересовалась я, убрав руки от лица и выпрямившись. - Шериф думает, что я все наврала. Хорошо, что у меня оказалась квитанция из мотеля.

- Холлис Бокслейтнер на тебе помешан, - сообщил Толливер. - Никак не может решить, хочет он переспать с тобой или тебя избить. И гнев в нем кипит, как лава в вулкане.

- Это потому, что убили его жену.

- Да. Он тебе верит, и это выводит его из себя.

- Тогда пусть повесится, - сказала я.

- Пусть, - согласился Толливер.

- Он говорил тебе что-нибудь об убийстве Хелен Хопкинс?

- Сказал, что это он ее обнаружил. Ее ударили по голове.

- Чем-нибудь, что было в доме?

- Подсвечником.

Я вспомнила стеклянные подсвечники, стоявшие на кофейном столике возле Библии.

- Она стояла, когда ее ударили?

- Нет. Сидела на диване.

- Значит, убийца стоял перед ней.

Толливер призадумался.

- Вполне вероятно. Впрочем, Холлис ничего об этом не говорил.

- Поскольку нас самих подозревают в убийстве, мы ничем не поможем делу.

- Да, и нам нужно уехать отсюда - чем быстрее, тем лучше.

Толливер припарковался перед мотелем и пошел за ключами от комнат.