Теперь точка обзора была ниже обычной, а предметы казались меньше и более объемными – глаза «паука» расставлены шире. Следовало немного пройтись, чтобы привыкнуть к «паучьим ощущениям», вжиться.

Боевых «пауков» в спешном порядке переделывали из промышленных моделей. Мой имел черное металлическое тело, восемь голенастых лап – каждая заканчивалась большим черным когтем – и систему кругового обзора. Он продолжал функционировать, даже лишившись четырех лап, и любая их пара могла стать руками. Каждый коготь был оснащен тактильным датчиком.

Во время эпидемии «пауков» широко использовали там, где не мог – или не смог бы – работать человек. Они оказались очень полезны в больницах и в крематориях. «Пауки» позаботились о большинстве покойников.

– Не спеши, – скомандовал я. Мы приближались к отверстию купола. – Включай сканер…

Окраска картинки переместилась в длинноволновую часть спектра. Цвета изменились, потом изменились еще раз. Желтые и зеленые. Очень‑очень слабые оранжевые.

– Переходим в ультразвуковой диапазон, – приказал я и сосредоточил все внимание на внутренности купола.

Голубую массу стало видно отчетливее. Я почти различал очертания четырех огромных червей, сплетенных в большой клубок. Но они по‑прежнему были холодными.

– Ну?

Дьюк склонился над моим плечом.

– Все жильцы в гостиной. Гнездо новое: они еще не успели прорыть боковые ходы.

– Какого они цвета? – В его голосе сквозило нетерпение.

– Голубого. Прекрасного голубого, – ответил я. – Не скомандовать ли «Вперед»? – И распорядился: – Вперед.

Вот теперь обратного пути действительно не было. Мы миновали последний рубеж.

«Паук» заполз внутрь купола.

Направо, наверх, назад и – в центральную камеру. Пригнись, проползи вокруг центральной камеры, загляни вниз.

Ничего нет?

Переключись на видимую часть спектра. Еще раз загляни.

Черви были огромными. Их очертания – трудноразличимы. Временами они казались покрытой мехом однородной массой.

Огромная холодная голубая лепешка пудинга.

Интересно, как бы они выглядели, проснувшись? Но дожидаться этого мне не хотелось.

Ну, «паучок», ниже нос!

И я скомандовал:

– Газ.

Раздалось шипение. Цвет червей изменился…

Я высвободил руки из перчаток и сдвинул на лоб очки.

– Сделано.

Дьюк улыбнулся и похлопал меня по плечу.

– Отлично, малыш. – Потом повернулся к связисту: – Все в порядке. Передай, чтобы вертушка снизилась. Через тридцать минут начинаем погрузку. Пусть отделение раскопки подтянется и будет наготове, когда газ сработает. Остальным занять позиции на периметре.

Роллагон дернулся и снова пошел вперед. Дьюк победно оттопырил вверх большой палец. Он начал что‑то говорить, но я не услышал. Над нашими головами раздался шум грузового вертолета. Ощущение было такое, словно Господь Бог застучал молотком, чтобы вызвать землетрясение.

Это прибыла вертушка, на которой червей отправят в Денвер.

Хотел бы я знать, влезут ли они туда.

В. Какхторране называют автомобильную пробку?

О. Завтрак.

В. Как хторране называют эскалатор?

О. Завтрак.

В. Как хторране называют Нью‑Йорк?

О. Обед.

«… ПЯТНАДЦАТЬ БЫЧКОВ ВСЕГО ЗА НЕДЕЛЮ»

Искусственная пища – слишком дорогое удовольствие. Никто не производит бифштекса эффективнее коровы.