– Давай тихонько перевернём здесь всё, – прошептал Вилен.

– Давай. А с чего начнём?

Вилėн рассеяно взъерошил волосы пятернёй.

– Может, cо стола и кресла? Эллеонор сказала, что его там нашли.

Нетвёрдой походкой он пересёк большой ковёр с растительными узорами и остановился у стола. Бумаги на нем лежали в некотором хаосе, насколько выхватило его внимание, это счета, письма и какие то сводки с колонками цифр.

– Странно, что Ищейки не забрали бумаги. Не изучили…

– Так убийство же не было подтверждено.

Вареник скучающе потянулся к чернильнице в виде собачьей головы, в раскрытой пасти торчала серебряная ручка. Вилен перехватил его запястье.

– Тш! Не трогай тут ничего, пока я не проверил!

– А то что? – скептически дёрнул бровями напарник.

– Да что угодно. Может, тут где то проклятый предмет, а может, нарушишь магический фон. Пока не проверю, не скажу.

Эдвард кашлянул и сунул руки в карманы. Проклятые артефакты – это аргумент.

– Вообще, неплохо бы взглянуть на этих Ищеек.

– М? – Вилен тряхнул ладонями и активировал заклинание «защитных перчаток», нейтральное к другой магии, не оставляющее следов.

– Ну… Мы с тобой предполагаем, что тут были нормальные Ищейки. Умелые и такое всё. А что, если там престарелый маг погодник, которому проще написать, что лорд умер по причине внезапно подкравшейся старости?

Вилен, наклонясь над столом, пока рассматривал всё, не прикасаясь. Перед ним раскрывалась чужая жизнь. Интересная и таинственная, сокрытая в мельчайших деталях. Пузатая чашка с узором кобальтовой сетки, на стенках засохли коричневые кружочки чая, а на дне – сахарные крупинки… Позолоченная ложка лежит на краешке бумаги с подсчётами. Очень хаотичными, размашистыми и острыми. Вторая ручка лежит на чёрном сукне, где чуть синеет сухое пятнышко чернил. А вот весь остальной кабинет давил абсолютным порядком. Он выпрямился и уставился на полку, где книги стояли по цвету и размеру.

– Что ты там про Ищеек сказал?

– Что, скорее всего, в местной полиции работают деpевенские олухи. Не то, что мы с тобой.

– Признаться, у меня пока нет идей, как можно проверить их в деле. Разве что тут еще кого нибудь вперёд ногами вынесут.

– Можно самим в участок съездить, грамоту им какую нарисуем за что нибудь, вручим торжественно.

Вареник шумно вздохнул и плюхнулся под невразумительные и опоздавшие предoстережения Вилена в кресло для гостей. Хотя, наверняка бы проигнорировал их в любом случае.

– Там могут быть улики! – патетично взмахнул руками Вилен. – То есть могли быть!

Оборотень отмахнулся:

– Будем считать, я обнюхал, на кресле никто не сидел, оно пыльное.

– Пыльное?

К груди некроманта подскочило и расплылось топлёным маслом ощущение нащупанной ниточки. Он переполошенно огляделся. Несмотря на идеальный порядок, большая часть вещей покрылась тонким пушком пыли, как те картины в коридоре. И её слой был побольше, чем мог скопиться за то время, как лорда нашли и сегодня запечатали в склепе. Ни прислуга ни магия не наводили здесь чистоту довольно давно. Значит, судя по беспорядку на столешнице, в день своей смерти Фейт был чем то всерьёз обеспокоен. Вилен вытащил за краешек листок с цифрами. Почерк был тот же, острый и крепкий. И разительно отличался от быстрых почеркушек на верхних листах. Случилось нечто непредсказуемое? И что это вообще за подсчёты? Лорд, и правда, обанкротился? Проигрался?

– Да не с кем здесь проигрываться, – зевнул Вареник, и Вилен осознал, что делился крупицами своей мудрости вслух. – Здесь на пятьсот километров окрест нет ни однoго игрального салона. Да и в эту клоаку никтo не потащится проигрывать гроши.