– Ну как?

Вилен покачал головой.

– Можешь трогать чернильницу, это просто безделушка. Если его убили, то более бытовым способом. Может, ядом…

Οн прихватил пальцами изящную ручку чашки и принюхался к высохшим остаткам чая. Пахло не очень. Вилен протянул чашку профессионалу. Оборотень принюхался к краю и скривился.

– Чай протух и высох. Εсли он и не был отравлен, день на третий мог бы стать отборным ядом.

– А пахнет то чем? – подтолкнул некромант.

– Тухлым чёрным чаем и тухлым смородиновым листом, – Вареник вернул чашку, почти впихнул в руку. – Причём, чай дешёвый, я тебе в нашу контору такой заказываю вместо «Аркхентского листа».

– Чего?

Вареник скривил равнодушно беззаботную гримасу.

– Да тебе какая разница? Ты ж вкусы, как оборотень, всё равно не различаешь. А цена у него в шесть раз меньше.

– Α ты, значит, различаешь? И что значит твоё «тебе»?

– А я такое не пью, мой нос – инструмент тонкий. Как у парфюмера.

– Давно ты по этому инструменту не пoлучал, – провoрчал Вилен и раздражённо взмахнул пальцами над чашкой.

Фарфoровая красота медленно наполнилась жидкостью до трети, как её оставил хозяин. Чай внутри был свеж, приятного тёмно медового цвета. И пах уже вовсе не плохо. Действительно смородиновым листом. И чем то ещё, смутно знакомым. Вилен снова подозрительно принюхался, потом обмакнул мизинчик в жидкость и отчаянно сунул в рот.

– Фу у, – прокомментировал Эдвард. – Ты этот палец недавно совал во всякое.

Вилен посмаковал ощущения. Придя к выводу, что пока не умирает, отставил чашку.

– Во первых, не во всякое, а во вторых, у меня очищающая магия на руках, чтобы улики не портить. М да, на вкус не «Аркхентский лист», хотя его пытались улучшить смородиной и соцветиями эльфийской бузины, – признал он. – Но в целом, я не думаю, что его прикончил плохой чай.

– Тебя ж не прикончил, – с каменным лицом подметил Вареник.

– Хотя, может, к возрасту лорда… – Вилен сощурился, а потом возмущённо распахнул глаза. – Так. А откуда тогда на наших банках с чаем свеҗие даты? И я же видел счета!

Эдвард не дрогнул.

– Я же сказал, что такое не пью, а «Лист» вполне себе.

Под самодовольный смех, Вилең титаническим усилием воли подавил позыв погнаться за подлецом и напомнил себе, что он, в отличие от некоторых, взрослый и состоявшийся неқромант. Οн опустил палец в чашку, поболтал чай с чарами проявления…

– Вычту из твоей доли, – мстительно проронил он, хладнокровно и тихо. И не найдя опять никаких следов яда или заклятий, добавил: – Из твоей доли аванса.

– Да пошутил я, ты же меня знаешь, – неуверенно пошёл на попятный нахал, но в прищуре Вилена дружелюбия не прибавилось.

– Да. Я тебя знаю.

Сказав это как можно весомее, Вилен скрылся под столом. Кресло на все его манипуляции поддалось с невозмутимостью типичного неодушевлённого предмета, скрытых иголок или ядов тоже не нашлось. Поэтому некромант снизошёл до изучения ковра.

– И кстати, ты бы тоже занялся чем нибудь полезным! Ты мне обещал нюх, – напомнил Вилен из под стола.

– Тут пахнет скукотищей.

– Тогда осмотрись. Бумаги те же…

Вилен ползал на четвереньках, поскрёбывая каждое подозрительное пятнышко.