«Глупая девушка думает, что деревья укроют ее. Напротив, они выдают, где она ехала. Так даже лучше».

Луна стояла высоко, и ее сияние обеспечивало отличное освещение, при котором Деллорин с ее обостренными чувствами демона легко отыскивала дорогу.

Но тьма так сгустилась, что, несмотря на решимость, демоница была вынуждена замедлить ход, чтобы различать на мягкой земле опечатки шин другого автомобиля. Лес также стал гуще настолько, что Деллорин с трудом находила тропу, по которой мог протиснуться «Харлей». Стало очевидно, что она сильно отклоняется от дороги, что движение на колесах отнимает у нее больше времени, чем если бы она шла пешком. Но она продолжала двигаться, не желая остановиться.

Близилась полночь, когда Деллорин сдалась. Она наткнулась на ручей и ехала по нему почти милю, прежде чем вновь нашла след Рыцаря. Тут ее терпение окончательно истощилось. Демоница остановила «Харлей», вылезла и уставилась во тьму. Выбор был прост. Она может заночевать здесь и поглядеть, покажет ли «Харлей» себя лучше при свете дня, когда дорога видна и легче найти след, — или же бросить машину и отправиться дальше пешком.

Она будет выслеживать добычу, как зверь.

Мысль эта позабавила Деллорин и вызвала у нее внезапный прилив возбуждения. Ее острые зубы хищно сверкнули во тьме. Может быть, ей действительно лучше выбрать этот способ. Теперь она — по большей части зверь, способный бежать на четырех ногах, вынюхивать запах добычи, различать отпечатки ее следов. Деллорин — худая, быстрая, и она гораздо, гораздо сильнее, чем существо, за которым она гонится. Что изменится от того, воспользуется ли она машиной или нет, чтобы схватить эту женщину? Да ничего, решила она. Вообще ничего не изменится.

Демоница стянула с себя одежду и предстала в лунном свете обнаженной, вся состоящая из чешуи, когтей и мускулов. Воодушевленная, она хотела завыть по-волчьи. Но нет, не сейчас. Пока она не подобралась поближе к женщине, той незачем знать о ее приближении. Она услышит этот звук, когда уже не сможет спастись бегством.

Демоница потянулась, гордясь своим новым телом. Потом она опустилась на четвереньки и побежала.

— Анжела! Проснись!

Слова пробились сквозь глубокий сон и закружились в смутном рое бесплотных видений. Анжела попыталась понять их смысл и не смогла. Ее сознание на мгновение прояснилось и затем вновь уплыло, погружаясь в забытье.

— Анжела, пожалуйста! Ты должна проснуться!

Детский голос. Голос маленькой девочки. На этот раз Анжела открыла глаза, прогоняя сны и грезы. И ничего не увидела. Вокруг было темно. Лишь восточный край неба подсвечивала серебряная ниточка рассвета. Анжела вспомнила, где она. Они пересекли лес и где-то в полночь выбрались на другое шоссе. Она спрятала автомобиль под деревьями, оставила Эйли дежурить — ей, вероятно, нет необходимости спать — и провалилась в сон.

— Анжела, отзовись!

Эйли. Бродяжка наклонилась к ней и практически кричала в ухо.

— Что такое? — с раздражением пробормотала девушка, все еще отуманенная сном.

— Он нашел нас! Демон!

Анжела рывком села, резкая сокращая затекшие мышцы, и они тут же отозвались резкой болью. Она перекатилась и дотянулась до черного посоха, ее взгляд заметался по окружавшим их темным силуэтам деревьев. Анжела вслушалась в тишину. Отдаленного рокота мотора не было. Не было вообще никаких звуков.

— Я ничего не слышу, — прошептала девушка.

— Он не едет! — Лицо Эйли приблизилось к ней почти вплотную, голубые волосы растрепаны, глаза горят от страха. — Он идет пешком!

Пешком? Анжела быстро встала, обеими руками сжимая посох и принимая защитную стойку, ее тело действовало автоматически, по привычке, хотя ее мысли оставались туманными и вялыми.