|
Это означало всеобщий приступ, тотальную атаку, в результате которой ворота рано или поздно рухнут и успех будет достигнут. В иное время и в других местах такие армии обладали артиллерией, которую использовали против осаждаемых компаундов. Но механическое оружие медленно разрушалось или изнашивалось, поскольку его никто не ремонтировал, а запасные части были либо израсходованы, либо уничтожены. Теперь все использовали устаревшее вооружение, мир скатывался к средневековью. Но это не означало, что армия выродков действовала менее успешно. Об этом могли бы рассказать те, кто защищал другие компаунды, если б удалось найти кого-нибудь, оставшегося в живых. Не имело значение, какие виды военных машин используются — выродки все равно одерживала верх. Они не прятались за стенами компаундов. Они не боялись смерти. Они даже не были разумными. Их вели на приступ неуемная злоба и жажда крови.
И еще их возглавлял Старик. Анжела затаилась в переулке, в двух кварталах от места, где кипело сражение, достаточно близко, чтобы она могла различить ярость на лицах противников и кровь, пропитавшую их одежды. Девушка бросила быстрый взгляд на изрезанный рунами посох, который держала в руках, его полированная поверхность казалась черной и бездонной, как ночной омут. Анжела могла помочь мужчинам и женщинам, защищающим компаунд. Она владела силой, позволявшей ей расшвыривать выродков, как сухие листья, но нельзя было поддаваться искушению вмешаться в битву. Анжела пришла сюда не за этим и не могла позволить себе отвлечься. Кроме того, любое обращение к магии посоха предупредит демонов об опасности — а они уже и так охотятся за ней. Особенно Старик. Роберт предупреждал о нем в последний год перед своей смертью, когда он ушел, чтобы дать последний бой выродкам вместе с защитниками компаундов Нью-Мексико и Аризоны. Старик привел под их стены такую же армию и осадил компаунды, окружив их и перекрыв все пути к отступлению. Роберт сделал все что мог, но оказалось, что быть просто Рыцарем Слова недостаточно — как тогда, так и теперь. Анжела общалась с Робертом в течение пяти лет, она сражалась бок о бок с ним в Денвере, и, возможно, в иные времена они полюбили бы друг друга. Роберт обладал недюжинной физической и ментальной силой, он был лучшим бойцом, чем она. И этого оказалось недостаточно, чтобы уцелеть. В последних записках, присланных с почтовым голубем, он так подробно описал Старика, что Анжела сразу же узнала его, как только он появился в Лос-Анджелесе — о чем Роберт также предупреждал. Высокий и сутулый, в надвинутой на глаза широкополой шляпе, в длинном сером плаще, окутывавшем его с ног до головы, Старик был воплощением зла. «Его глаза, вот что ты запомнишь, — писал Роберт. — Стальные, немигающие, в них нет ничего человеческого, лишь вселенский холод, обжигающий душу». Слухи о Старике ходили еще раньше, до писем Роберта. Демон, обладавший особым умением выслеживать Рыцарей Слова, многие годы он выслеживал их и убивал их. Анжела не знала, скольких Рыцарей, кроме Роберта, уничтожил Старик, но, очевидно, немало. В конце концов он придет и за ней. «Но я не позволю так легко загнать себя в ловушку», — подумала Анжела, и ее пальцы крепче сжали посох. Анжела рванулась из укрытия на улицу, перебежала на противоположную сторону и затем, лавируя между бетонными обломками и выгоревшими остовами автомобилей, добралась до входа в отель, находящегося как раз на уровне периметра компаунда Анахейм.
В пятидесяти ярдах позади выродков, штурмовавших ворота компаунда, стоял человек, отрешенно взиравший на происходящее. Старик, укутанный в серый плащ, в широкополой шляпе с мягкими полями, скрывавшими его лицо, напоминал Гэндальфа — но только до тех пор, пока вам не удавалось взглянуть ему в лицо и ощутить тяжесть его взгляда. Тогда сразу становилось ясно, что это не маг, разыскивающий Кольцо Всевластья, чтобы доставить его в Ородруин, но существо, находящееся под ужасными чарами, чья душа потеряна навеки. |
