— Хилл, вставай, — его разбудил шепот Ориса. — Через полчаса придут служители.

Когда магистрат начал заполняться гамом и суетой, братья смешались с толпой. По коридорам сновали писцы, толкались озабоченные просители и тяжущиеся, с занятым видом шествовали из кабинета в кабинет чиновники. Адвокаты петушились перед клиентами, в последний момент набивая цену, нотариусы с заткнутыми за уши перьями объясняли что-то осоловелым от юридической абракадабры шерам и бие. Два провинциала, уткнувшиеся в потрепанные бумаги с кучей печатей и поминающие завещание, долю, отчуждение и тому подобное, никого не интересовали. Но несмотря на уверенность, что охотникам не придет в голову искать их между приемной бургомистра и залом суда, Хилл держал ушки на макушке.

Им везло до самого вечера. Но за полчаса до закрытия ничейных шеров заприметил потрепанный стряпчий. Хилл заметил пройдоху чуть позже, чем следовало, и сразу понял — этот не отцепится. В острых глазках и скользкой улыбочке читалась необходимость в серебре и твердое намерение это серебро сегодня же добыть.

— Сматываемся, — одними губами шепнул Хилл, указывая Орису на неприятности, и оба деловито направились к лестнице.

Но шустрый человечек обогнал их и заступил дорогу.

— Доброго дня сиятельным шерам! — вкрадчиво поздоровался он.

— И вам не хворать, достопочтенный, — ответил Орис.

Хилл едва не выругался вслух: вот принесло! Этот наверняка не из Гильдии, но вдруг наводчик? Он еще раз ощупал толпу взглядом — вроде никто больше не проявлял к провинциалам интереса.

В этот момент распахнулись двери зала суда, выплеснув дюжину скандалящих торговцев. Хилл с Орисом, не сговариваясь, повернули к ним — заслониться, затеряться. Но щуплый крючкотвор оказался на диво нагл и липуч:

— Я вижу, сиятельные шеры в затруднении. — Стряпчий ухватил за край бумаги. — Дело о наследстве, не так ли? — Орис выпустил бумаги, рассчитывая хоть на миг замешательства, но стряпчий уже уцепился за Хилла. — И, конечно, сиятельные шеры еще не нашли достойного представителя своих законных интересов.

— Прошу прошения, но мы ждем достопочтенного Тисле, — перебил его Хилл, вспомнив промелькнувшее недавно в разговоре соседей имя и понимая, что если сейчас попробовать отцепить клеща, тот заорет на весь магистрат.

— Ай-ай… кто же вам посоветовал этого прохиндея? Не слушайте его. Вас надули, — вдохновенно вещал стряпчий, крепко сжав костлявыми нечистыми пальцами отворот Хилова камзола и потрясая добытыми бумагами. — Ничуть не почтенный Тисле не выиграл ни одного дела о наследстве! К тому же он берет десять марок только за составление документов, а достопочтенный Мевис лишь пять, и еще один процент по завершении. И я не проиграл ни одной наследственной тяжбы! Вы понимаете, как вам повезло?

Хитрая рожа Мевиса ничуть не походила на лик везения, но Хилл не видел способа отвязаться от стряпчего, не поднимая шума.

— Да, конечно, нам невероятно повезло! — решился Орис. — Если достопочтенный Мевис поможет нам рассортировать документы за две марки, то нам не придется дожидаться достопочтенного Тисле.

Стряпчий просиял: клиент торгуется — клиент попался.

— Сиятельные шеры хотят меня разорить? Или желают лишить лицензии? Таких цен не бывает.