|
– А ведь у меня день рождения был два дня назад. Я даже не вспомнила. – Я тоже. Прости. – Ты и не мог знать. – Нет, мог. Я ведь был здесь, когда ты родилась. И два дня назад уже знал, что ты – это ты. В смысле, что ты и есть та девочка. – Я поняла. – А давай сегодня отпразднуем! – Сейчас? Где? – Пойдем, – Влад потянул её прочь от своего осиротевшего дома, покинутого всеми. По пути показывал, что где находится, благо за столько лет база не изменилась. – Вот и пришли. Целью оказалось одно из больших зданий в глубине базы, из тех, что с окнами. – Здесь рядовые сотрудники живут, – пояснил Влад. – А в столовой неплохо кормят. Можно даже кексик заказать. Только найдутся ли у них свечки? – Зачем? – Так день рожденья же! – Не надо свечек, просто вкусного обеда будет достаточно. Разошедшись ради праздника, они заказали столько, что осилить не смогли. Объевшись, откинулись на спинки стульев и просто болтали. Как раньше, в интернате. Аинде так этого не хватало! Влад снова улыбался ей, и жизнь была прекрасна. Червячком грызло сомнение, что Влад просто хочет её успокоить, но думать об этом не хотелось. Если и в нём сомневаться – кому тогда верить? Они так увлеклись, что не заметили Марка, заглянувшего в столовую. Он постоял, посмотрел на смеющихся молодых людей, вздохнул и вышел. Когда сотрудники стали собираться на ужин, Влад и Аинда покинули столовую, захватив недоеденный кексик, и отправились бродить по лесу, благо дорожек хватало. В сумерках Аинда придвинулась к Владу – безо всякого освещения в лесу было страшновато. Само собой вышло, что они снова шли под руку. – Расскажи мне об эксперименте, – внезапно попросила она. – Ты не меня должна спрашивать. Об опытах с тобой я вообще не знал. Лишь о серии предыдущих – кое-что. Я же ребёнком был, меня ни во что не посвящали. Что-то услышал, что-то увидел, а на девяносто процентов сплошные догадки. – Все равно расскажи. – Ну… знаю, что система Вирж и на половину своих возможностей не используется. Отдел «М» как раз и проводил эксперименты, чтобы использовать её полностью. Но добровольцев постигла неудача. Я тебе про них говорил. – Что один умер, второй – овощ, а третий… не помню. – Именно. Тогда отец выдвинул теорию, что мозг взрослого человека не может приспособиться к столь большим изменениям, и нужен более гибкий разум – маленького ребенка. Но детей на базе немного, и выбор небольшой. – И поэтому отец пожертвовал мной? – Я не знаю, Аинда. Я в то время почти не видел Уини. Беременность протекала тяжело, она почти не выходила из медицинского отделения, да и после родов не всё благополучно было. Я часто видел их – твоих родителей – расстроенными. Уини плакала. Но подойти к ней мне ни разу не удалось. Тебя я тоже совсем не встречал. Ты не меня должна спрашивать, – мягко напомнил он. – Ладно, пошли! Я хочу знать правду. – Уверена? Ты так реагировала сначала… – Я просто не знала, как к этому относиться. |
