|
Я не знал, что Олег использует мое отчаяние, чтобы провести свой эксперимент. Меня это не оправдывает, да. Ты можешь злиться и негодовать – имеешь право. Это ведь твои чувства. Я понимаю. Но постарайся и ты понять меня, хоть немного. Сердце Аинды сжалось. Папа… Она позволила отцу обнять себя, и тут же заметила в комнате фотографию мамы. Марк проследил за ее взглядом. – Красивая, правда? На этой фотографии у неё даже прическа, как у тебя сейчас. – Вы прекрасно знаете, это не мои настоящие волосы. – Да. Твоя внешность – тоже последствие эксперимента. В этой лаборатории велись ещё исследования возможности морфологических изменений посредством воздействия биохимического комплекса и направленного излучения. Предполагалось заменить этим способом пластические операции для капризных дамочек, которым внешность не нравится. Зачем Олег решил испробовать на тебе еще и это – не знаю. А спрашивать боюсь. Ответ мне точно не понравится, и тогда, боюсь, я его просто убью. А другого гения от науки у меня под рукой нет. Как у такого психа получился нормальный сын – до сих пор поражаюсь. Наверное, гены матери сильнее, и слава богу! – А с чего он сделал меня такой… странной? – Аинда подергала прядь волос, видимо, подразумевая их настоящий цвет. – Потому что это был единственный женский образ в базе данных. – В какой базе? – В лаборатории есть программа виртуального моделирования, заходишь и лепишь образ, как из пластилина. Только хорошее воображение надо иметь, а у всех сотрудников с этим не очень. Их корявых образов целая база набралась, твой – единственный удачный. Даже более того – идеальный. Наверно, поэтому Олегу так не терпелось его опробовать. – А мне каково?! Знать, что я – похотливая мечта какого-то мужика! – Влада. – Что? – Влад смоделировал твой образ. Так что ты – его мечта. И вряд ли «похотливая». Ему тринадцать было. Подпись стояла: «Фея света». – Фе… – Голос Аинде отказал, она судорожно вздохнула и осела на пол. – Прости, может, не следовало говорить. Но я хотел, чтобы ты не питала иллюзий. Влада не может к тебе не тянуть – он тебя создал, как Пигмалион свою Галатею. Он тоже замешан в этом эксперименте. Марк потрепал её по голове и вышел. – Папа, ты жесток. Так метко бить по самому больному месту. И после этого просишь тебе доверять?! Как я могу? – Аинда скорчилась на полу, уже не сдерживая слез. В последующие несколько дней Аинда избегала всех. Было тошно, никого видеть не хотелось. В её жизни не осталось ничего настоящего – всё ложь и иллюзия. Больше никому нельзя верить. Она плохо ела и подолгу не могла уснуть. Ядовитые мысли разъедали душу. Если отец хотел показать ей, что все не безгрешны, то своего добился. Но про Влада думать было больнее всего. Когда он успел так глубоко пустить корни в её сердце? Очередным утром Марк отловил её на выходе. – Подожди, не убегай. Нам нужно поговорить. – О чём? – Присядь. Ты плохо выглядишь. Не выспалась? – Я вообще спать не могу. – Почему? – Вот только не прикидывайтесь. Вам не идёт. – Сколько сарказма. |
