Вскоре князь запретил древних богов и начал поклоняться Логосу, вознося ему молитвы прямо под открытым небом.

Жена князя Аделаида, которую все вокруг звали Белая княгиня из-за цвета её волос, воспротивилась своему супругу. Она происходила из племени франков, и Земомысл, прослышав о её красоте, послал к вождю франкского племени, сигамбрам, послов с великими дарами. Так Аделаида стала супругой Земомысла. Но веру своих отцов, что почитали богиню земли Йорд и её сына Тора, рождённого от Одина, она сохранила. Белая княгиня свято верила, что боги и их потомки, коих чтут многочисленные франкские племена, живут в священном городе Йордгард, в густых лесах, примыкающих к Рейну… И только избранный может побывать в священном обиталище. Но и древних богов здешних славян Белая княгиня уважала.

Аделаида и один из её сыновей (почитавший как богов отца, так и матери) по имени Чтибор, тщетно пытались воззвать к разуму князя. Но разум Земомысла был затуманен и князь продолжал вести странные речи о едином боге Логосе, который подарит всем живущим небесную благодать или в случае неподчинения — погибель.

Наконец, князь утомлённый сопротивлением жены и младшего сына, приказал казнить их — привязать к кресту и сжечь. Парчанская шляхта, ближайшее окружение князя, хоть и приняла новую веру, больше из страха потерять своё положение и привилегии, испугалась такого решения.

Один из парчанов помог Белой княгине и её сыну совершить побег. И они укрылись в селении волколаков…

Земомысл силой насаждал новую веру своим подчинённым. Для этого он привлёк наёмников из числа саксонцев и франков. Те рьяно взялись за дело, ибо грабёж и убийство были их ремеслом. Но вскоре наймиты уверовали в Логоса, и стали наравне с парчанской шляхтой опорой князя.

Волколаки, жившие подле славян наотрез отказались почитать нового бога, ведь князь пытался обратить в свою веру и их свободное племя. Перед волколаками стоял нелёгкий выбор: защищать славян, не желавших принимать религиозную реформу князя, или навсегда покинуть здешние места, ибо им не дадут жить спокойно и почитать Фенрира. Мнения волколаков разделились. Часть из них сражалась с наёмниками Земомысла и погибла, а часть переправилась через Альбу и ушла в непроходимые леса бодричей, лужан, лютичей и поморян.

Кровь залила земли левобережных славян. Но не все смирились с невесть откуда взявшимся Логосом. Кашубы снялись с насиженного места, подобно волколакам, и ушли за Альбу, обретя новую родину на моравских землях. Канули в лету целые пантеоны древних богов, ибо каждое племя имело свои религиозные предпочтения. Вера в прародителя западных славян Даждьбога сошла на нет, и душа его отправилась в Ирий.

Окружение Земомысла даже не подозревало, что новой верой они буквально опустошили священный город Радогош — многие ирийцы, не получая подпитки Ваттеном, погибли. В те времена пламя погребальных костров практически не угасало посередь священного города.

Новая вера, словно чёрная чума, расползалась по франкским, саксонским и северным землям, населённых данами, норвами и свеями. Погребальные костры запылали в обиталищах Асгарде и Йордгарде, в которых жили выходцы из Ирия, коих многие племена почитали, как своих богов. Но, увы, забыли…

Опорой древней веры оставались восточные правобережные славянские племена — дети Сварога и волколаки, сокрывшиеся в непроходимых лесах, верные Фенриру и Эйр.

Будучи в зрелом возрасте, князь Земомысл уже почитался, как живое воплощение Логоса на земле и создал орден для поддержания его величия. Он долго размышлял, как назвать его и какой избрать символ веры. Князь обратился к своим верноподданным и после горячих споров символом Логоса стал золотой крест.