Я склоняюсь к стражу порога.

— Мы из посольства Саудовской Аравии, — сообщаю я. — Со мной здесь принцесса Тильте Азиз. Мы приехали, чтобы сообщить Беллераду, что он стал кавалером ордена короля Абдул Азиза.

Рядом с женщиной трое мужчин. Они стоят к нам спиной, изучая висящую на стене карту мира. После моих слов они медленно поворачиваются к нам с Тильте.

Двое из мужчин лысые и коренастые, и вид у них такой, что на мгновение мне приходит в голову мысль: может быть, всё-таки нам не следовало повиноваться снизошедшему свыше сигналу, и лучше было бы остаться в машине?

В первую очередь мы обращаем внимание на человека, стоящего в центре, между двумя другими. Ясно, что это судовладелец Беллерад собственной персоной, и если вы спросите меня, откуда я это знаю, то у меня на это есть один ответ: если бы вы однажды оказались перед Ганнибалом, или Анафлабией Бордерруд, или Наполеоном, то есть перед великими творцами истории, то вы бы тоже не сомневались.

Хорошо, что у нас есть преимущество нападающей стороны. Беллерад, двое лысых и женщина с огненным мечом временно теряют дар речи. Так что у нас с Тильте возникает возможность составить себе первый, ничем не замутнённый психологический портрет судовладельца.

Мы обращаем внимание на три факта. Во-первых, Беллерад похож на большинство из нас — он начинает чувствовать внутреннюю дрожь, услышав, что его ни с того ни с сего собираются наградить орденом, которым он сможет похвастаться перед тётушкой Лаландией, двоюродным дядей Гэуэрном и дядюшкой Маклером.

Во-вторых, это человек, которого жизнь научила, что когда один человек делает подарок другому, то он всегда прекрасно понимает, что взамен может получить солидный бонус, так что теперь Беллерад думает: а какие такие слова написаны мелким шрифтом на обороте ордена?

И третье, что нам с Тильте становится ясно с первого же взгляда на этого человека, — это то, что Беллераду есть что скрывать. Причём это не обычные medium size тайны, которые есть у каждого из нас, — Беллерад заключает в себе большую и злобную тайну. У нас с Тильте возникает ощущение, что мы стоим перед одним из старых слонов-самцов, которого изгнали из стада за плохое поведение и который теперь делает хорошую мину при плохой игре, но ждёт подходящего случая взять реванш.

— Орден будет вручён вам на Великом Синоде, — говорю я. — Лично королём. И принцессой.

Мы с Тильте пятимся к стеклянной двери. Беллерад и его банда не их тех, к кому хочется поворачиваться спиной. Ханс распахивает стеклянную дверь, открывает дверцу автомобиля, отдаёт честь, садится за руль, и мы отъезжаем.

Один раз я оглядываюсь. Вся четвёрка вышла на тротуар и смотрит нам вслед.

Мы едем дальше — мимо офисных зданий и экскурсионных объектов Общества по украшению столицы. Тильте машет рукой, машина поворачивает налево. Мы пребываем в молчаливой задумчивости, мы очень надеемся, что Беллераду не стало известно, как мама с папой незаконно получили доступ к его частной корреспонденции — ведь он совсем не похож на человека, который может смириться с тем, что кто-то читает его личные письма, скорее, у него в прихожей на полке лежит базука как раз для такого случая.

Мы проезжаем мимо здания, которое когда-то давно было пакгаузом, но теперь его заботливо отреставрировали за двести миллионов, и оно превратилось в объект, который положено рассматривать только со стороны и на расстоянии, если только вы не сорвали большой куш в лотерее «Спортпрогноз». Подъехав к спуску в подземный паркинг, мы останавливаемся перед решёткой с панелью и кнопками, Тильте набирает код, который ей прислали на мобильный телефон Катинки, дверь отползает, и мы оказываемся в подвале, парковочные места в котором вполне можно было бы сдавать в качестве гостиничных номеров, если только поставить тут какие-нибудь перегородки и кровати.