— О нет, б-б-была, — возразил Голдблат; Том и Нат удивлённо на него посмотрели. — Этим клиентом был мой д-друг, и как только он узнал, что Эллиот стал нашим юридическим советником, он сразу же п-п-позвонил, чтобы меня п-предупредить.

— Может быть, это и так, но ответ, всё-таки, — нет.

— Хорошо, — согласился Голдблат. — Тогда мы побьём его на ваших условиях. Это значит, что мы проведём сегодняшний день, готовя ответы на любые вопросы, которые, по-вашему, он сможет задать.

В шесть часов Нат ушёл из банка, чувствуя себя выжатым как лимон. Он позвонил Су Лин и рассказал ей, что случилось.

— Хочешь, я сегодня к тебе приеду? — спросила она.

— Нет, мой цветочек, но можешь ты сделать так, чтобы Льюк был всё время чем-то занят? Если произойдёт что-нибудь неприятное, я не хочу, чтобы он это увидел. Ты знаешь, какой он впечатлительный и как он всегда всё принимает близко к сердцу.

— Я поведу его в кино — в «Аркадии» идёт новый французский фильм, который он и Кэти всю неделю убеждают меня посмотреть.

Нат старался не выглядеть чересчур озабоченным, когда вечером явился в отель «Гудвин». Он вошёл в самый большой ресторан отеля, в котором собрались несколько сотен местных бизнесменов. Нат подумал: «Интересно, кого они будут поддерживать?» Он подозревал, что многие из них ещё не пришли к твёрдому мнению. Опросы показывали, что десять процентов избирателей всё ещё не решили, за кого голосовать. Старший официант провёл Ната к главному столу, за которым Эллиот беседовал с местным председателем республиканской партии. Манни Фридман привстал и приветствовал Ната. Эллиот перегнулся через стол и на глазах у фотографов пожал Нату руку и задержал её, чтобы они успели это заснять. Нат быстро сел и стал делать заметки на оборотной стороне меню.

Председатель попросил тишины и представил собравшимся «двух тяжеловесов, каждый из которых достоин стать нашим будущим губернатором». Он предложил Эллиоту произнести вступительное слово. Нат ещё никогда не слышал, чтобы тот так плохо говорил. Затем он предложил Нату ответить. Нат ответил и сел — и сам готов был признать, что говорил он не лучшим образом. Первый раунд, подумал он, окончился вничью.

Когда председатель предложил присутствующим задавать вопросы, Нат подумал: «Интересно, откуда будет запущена ракета — и какая именно?» Он оглядел зал, ожидая первого вопроса.

— Как кандидаты рассматривают законопроект об образовании, который сейчас обсуждается в Сенате? — спросил кто-то, сидевший за главным столом.

Нат сосредоточился на законопроекте: по его мнению, в него необходимо внести поправки; а Эллиот в который раз напомнил присутствующим, что он получил диплом в Коннектикутском университете.

Второй вопрос был насчёт того, могут ли кандидаты гарантировать, что не будет повышен подоходный налог. Ответы были: да и да.

Третий вопрос касался отношения кандидатов к проблеме преступности — особенно подростковой. Эллиот сказал, что их всех следует сажать в тюрьму, чтобы преподать им урок. Нат не был так уверен, что тюрьма решает все проблемы, и считал, что следует учесть некоторые нововведения, которые недавно были внедрены в штате Юта.

Когда Нат сел, председатель поднялся и оглядел ресторан в ожидании следующего вопроса. Как только какой-то человек встал, не глядя на Картрайта, Нат почувствовал, что это — тот, кто получил задание подвести его под монастырь. Нат взглянул на Эллиота, но тот что-то чиркал на бумажке, делая вид, что ничего не видит.

— Да, сэр, — указал председатель на поднявшегося.

— Мистер председатель, могу я спросить, случалось ли кому-нибудь из кандидатов когда-нибудь нарушить закон?

Эллиот сразу же вскочил на ноги.