Анскотт слушал в наушники, чего хочет от него продюсер, потому что отпущенное ему время уже кончилось.

— Ничего не говорите, — распорядился продюсер. — Подождите. Я всегда могу дать титры, если станет скучно.

— Это, возможно, так, — продолжал человек, задавший вопрос. — Но не правда ли, что её мать, Су Кай Пен, въехала в Америку по фальшивым документам, утверждая, что она — замужем за американским военнослужащим, который на самом деле погиб за свою страну за несколько месяцев до того числа, которым датировано её свидетельство о браке?

Нат молчал.

Флетчер тоже молчал, глядя, как Картрайта растягивают на дыбе.

— Коль скоро вы, кажется, не желаете ответить на мой вопрос, мистер Картрайт, возможно, вы подтвердите, что на свидетельстве о браке она назвала себя швеёй, однако на самом деле перед приездом в Америку Су Кай Пен была проституткой в Сеуле, так что один Бог знает, кто был отцом вашей жены.

— Титры, — объявил продюсер. — Мы исчерпали своё время, но пусть камеры работают. Мы можем взять ещё несколько кадров для вечерних новостей.

Когда на мониторе замелькали титры, человек, задавший вопрос, быстро вышел из студии. Нат посмотрел на свою жену, сидевшую в третьем ряду. Она побледнела и вся дрожала.

— Конец, — сказал продюсер.

Эллиот повернулся к Анскотту.

— Это было отвратительно. Вам нужно было остановить его гораздо раньше. — И, посмотрев на Ната, добавил: — Поверьте мне, я не имел понятия…

— Ты лжёшь, — сказал Нат.

— Направьте на него камеру, — скомандовал Анскотт первому оператору. — Пусть все четыре камеры работают.

— Что это за намёк? — спросил Эллиот.

— Ты всё это подстроил. Ты даже не пытался это скрыть: ты использовал того же человека, который две недели назад спрашивал меня о проекте «Сидер Вуд». Но я могу сказать только одно: я всё-таки тебя побью.

Нат сбежал со сцены к жене, ожидавшей его за кулисами.

— Пойдём, мой цветочек, я отвезу тебя домой.

К ним подошёл Том.

— Прости, Нат, но я должен тебя спросить. Всё это — правда?

— Да, всё — правда, — ответил Нат. — И, предупреждая твой вопрос, могу сказать: я всё это знал с тех пор, как мы поженились.

— Отвези Су Лин домой, — посоветовал Том. — И, что бы ты ни делал, не говори с журналистами.

— Не волнуйся, — сказал Нат. — И можешь от моего имени выпустить заявление о том, что я снимаю свою кандидатуру. Я не хочу, чтобы мою семью протаскивали через всю эту грязь.

— Не принимай поспешных решений, о которых ты потом пожалеешь. Утром мы обсудим, что нужно делать.

Нат взял Су Лин за руку и повел её к стоянке машин.

— Желаю удачи! — прокричал кто-то из его сторонников, когда Нат открывал дверцу для своей жены.

Не отвечая на приветствия, Нат быстро отъехал. Он посмотрел на Су Лин: она барабанила пальцами по приборному щитку. Нат снял руку с баранки и нежно положил её на колено Су Лин.

— Я люблю тебя, — произнёс он. — И я всегда буду тебя любить. Ничто и никто этого не сможет изменить.

— Как Эллиот узнал?

— Наверно, он нанял частных детективов, которые переворошили всё моё прошлое.

— И когда про тебя он ничего не нашёл, то переключился на меня и мою мать, — прошептала Су Лин. После долгого молчания она добавила: — Я не хочу, чтобы ты снимал свою кандидатуру. Мне просто жаль Льюка.