— Хорошо-хорошо, — сказал Братец Конь и легонько потрепал Хизи по волосам.

— Что? Что хорошо? — недоумевала Хизи.

— Видишь ли, дитя, я сызмальства обладал способностью видеть богов. Когда я впервые тебя встретил, я тут же понял, что в тебе что-то такое есть. Я сумел разглядеть это в тебе, понятно?

Хизи кивнула. Наверное, так и она видела нечто необычное в отце, когда он вызывал Речных Призраков.

— Сейчас это все еще внутри тебя, но оно притихло. Ты сама чувствуешь?

Но Хизи не чувствовала ничего, кроме радости.

— Чувствую, — согласилась она.

— Вот и хорошо. Будь весела. Хватка Реки значительно ослабла, и твой друг все еще жив!

Губы Хизи поневоле расплылись в улыбке.

— Садись на лошадь! — приказал ей Братец Конь. Он усадил девочку на кобылу, сел сам в седло и оглушительно гикнул, напугав и позабавив Хизи. Лошадь под ней поднялась на дыбы, и Хизи вспомнила, как Тзэм нес ее на руках. Разница была значительной: Хизи не могла привыкнуть к тряске весь путь из Нола. Ландшафт скакал мимо этого чудного создания — прирученной человеком молнии, называвшейся лошадью. Хизи сама едва не визжала от восторга, переполненная радостью — пусть быстротечной, но все же более настоящей, чем радость богини. Хизи вспомнила о бронзовой статуэтке. Сейчас она была полна такого же неукротимого, пламенного веселья. Она была свободна!

— А теперь рассказывай, — настаивал Перкар по прошествии нескольких дней. Два мальчика и с ними девочка весело смеялись, гоняя деревянный обод по красноватому песку деревенской площади. От костра к меркнущему небу взвивались искры. Сухой холодный ветерок, спускаясь с холма и устремляясь к востоку, обещал скорую осень.

Перкар, Братец Конь, Нгангата и воин-менг по имени Ю-Хаан собрались вокруг костра, составив, как говорил Братец Конь, Круг Совета. Хизи сидела немного поодаль, старшая дочь Братца Коня, которую звали Утка, расчесывала короткие волосы Хизи.

— Рассказывай, — требовал Перкар. — Ведь не будешь же ты утверждать, что наткнулся на нас случайно.

— Почему бы и нет? — спросил Нгангата. — Такова участь товарища героя.

— Спасать героя от погони? Для этого самому нужно быть героем, — заключил Перкар. — «Песнь о Нгангате». Неплохо звучит.

— Не надо меня воспевать, — возразил Нгангата.

— Тогда сложите песнь обо мне, — сказал Братец Конь.

Перкар недовольно взглянул на них.

Братец Конь, улыбаясь, прихлебывал кактусовое пиво. Наконец он начал свой рассказ:

— Твой друг едва с ума не сошел, когда узнал, что ты ушел потихоньку. Он настаивал, чтобы мы следовали за тобой. Я, конечно, отказывался — мне ли, старику, тягаться с королевской конницей.

— То-то ты и петлял по пустыне, обходя их, — усмехнулся Перкар.

— Ты умолял меня рассказать? — поинтересовался старик.

— Прости, — спохватился Перкар. — Продолжай, пожалуйста.

Братец Конь кивнул.

— Я согласился отвести Нгангату — а это было очень опасно для меня самого — в ближайшую деревню, где договорился со своими внучатыми племянниками и племянницами о лошадях для поездки в Нол. Полдня скакать — или день идти. Я надеялся, что богиня Лесной Тени не заметит меня за такое короткое время.

Старик улыбнулся, обнажив желтые, разрушенные зубы, и вновь отхлебнул пива.

— На полпути, когда мы миновали Квадратную Скалу, пахнуло ветром и послышался шелест крыл.