– Да, мы помним, что ты Морион, – улыбнулась ей Селена, и девочка стиснула руки вокруг её шеи. – Только, Морион, потерпи, пока тебя будут называть здесь Топаз.

Спускаясь от братьев в столовую, Селена решила считать хорошим знаком такое начало дня. Только для чего – хорошим знаком? Не придумалось, а потому она махнула рукой и погрузилась в повседневные дела…

После завтрака расписание в Тёплой Норе было привычным – то есть кто куда. Старшие братства сбегали в дом двух философов, чтобы узнать, как дела с Эденом. Выяснили, что эльфы преподаватели расплели все оставшиеся после трудовой ночи ритуальные нити и теперь уничтожают их по одной. Составили список из старших ребят магов, кто был готов работать с этими нитями под присмотром Трисмегиста и Понцеруса, и пробежки старших ребят по садовым дорожкам от Тёплой Норы к дому философов стали ещё одним привычным глазу делом в деревне.

Как Ильм и обещал, он снова привёз старших учеников Белостенных для тренировок. Младшие – он сказал – приедут после обеда. От предложения организаторов пейнтбольных игр устроить сборные команды храмовник не отказался, наконец свыкнувшись с идеей, что только таким образом его ребята сумеют стать равными игрокам из Тёплой Норы.

Селена вместе с Веткиным была в кладовой, когда услышала звон сигнальной тарелки. Оставив всё на домашнего, она помчалась к изгороди: «междугородный телефон» всё ещё работал только вне деревни. По дороге её догнал Джарри, а потом, когда открывали калитку, – и запыхавшееся братство.

– Доброе утро, Рамон! Что случилось? – отдышавшись после бега, спросила хозяйка места.

– Да вот, предупредить звоню, – посмеиваясь, ответил командир Чистильщиков. – Встречайте через некоторое время! К вам едут сразу две машины!

– Да? И кто там?

– Одна – из военного училища. Директор Кеган. Другая – помните моего дружка Карксли? Газетчика! Оба они каким то образом пронюхали, что вы собираетесь соревноваться с Белостенными. Кстати, это правда? Что вы и Белостенные?

– Правда, – подтвердила Селена. – Значит, они приедут вот вот? Прекрасно.

Она распрощалась с Рамоном, после того как все присутствующие возле тарелки связи передали ему свои приветы. Джарри остался возле Пригородной изгороди, чтобы дважды потом не бегать к ней из за гостей… Селена хмыкнула, абсолютно довольная.

– А почему они приедут – и это прекрасно? – любознательно спросил Мика.

– Директор училища думал, что я приду к нему на поклон, потому что нам больше не с кем соревноваться. Он не верил, что я говорила серьёзно, что мы с ним больше не играем. Это первое, – сказала Селена, заходя в калитку. – Вы меня поняли, да? Дальше объяснять не буду. А второе… Вот Карксли – это не просто хорошо, а здорово! И это в связи со снами наших девочек некромагов.

– Хочешь дать объявление в его газету? – задумчиво спросил Мирт. – Но ты же сама сказала, что слишком рано.

– Да, примет прошлого у нас маловато. Но, думаю, печатное слово – это великая вещь. Мы начнём с такой малости, а там – глядишь, и подробностей добавим. Для Карксли материал о новых найдёнышах тоже будет достаточно ценным, мне кажется. Впрочем, спросим у него самого.

– А если девочек ещё и сфотографировать? – загорелся Мика, заглядывая Селене в глаза. – Селена, давай!

– Нет, – категорично сказала хозяйка места.

– Почему? – удивился даже Колин.

– Мы не знаем, что за семьи у них, – объяснила Селена. – А вдруг из живущих по старым порядкам? И тогда для них это немыслимо, что фотографии девочек появились в газетах. Да и… вы не забыли, что девочки пропали несколько лет назад? Лица изменились, повзрослели.