— И правда, что же ты нам о нем не писала? — подтверждаю я.

Пока я мокла в Уэльсе, писала Магде и Надин чуть не каждый день. Магда себя не утруждает. Шлёт открытки: «Люблю, целую, Магда», — очень мило, но толком ни о чём не говорит.

С Надин переписываться куда веселее — получаешь кипу страниц, исписанных аккуратным косым почерком, из конверта летит звездопад блёсток. Этим летом она помешалась на новой готической группе, увлеклась картами Таро и, как всегда, изнывала от родительских придирок. Отец вечно нудит, что она могла бы заниматься получше, хотя Надин входит в тройку первых учеников. Он хочет, чтобы она стала первой по всем предметам, но как обогнать нашу Амну, чей мозг мощнее компьютера? Она гений, лучшая во всем, с ней не сравниться, как ни пытайся. А мать раздражает в Надин буквально все — одежда, причёска, макияж. Мать хочет, чтобы Надин была яркой бездумной бабочкой, этакой американской капитаншей команды болельщиц. А Наташа — Кошмар в Белых Носочках, маменькин ангелочек и исчадие ада наедине с Надин.

Словом, все как обычно, о Лайаме ни намёка. Я не на шутку обижена. Я-то думала, у нас с Надин нет друг от друга секретов.

— Почему ты ничего мне не сказала? — Голос дрожит, будто я сейчас разревусь.

— Мы только-только познакомились. — Надин вытягивает руку, любуясь сердечком на запястье.

— А! — поднимает брови Магда. — Ты просто увидела его и размечталась, так? Ты с ним не встречаешься по-настоящему?

— Он твой парень только в мечтах, — радуюсь я и уже открываю рот, чтобы рассказать про потрясающего блондина, которого встретила по пути в школу.

— Нет-нет. В субботу у нас было свидание, — говорит Надин. — Мы столкнулись утром в музыкальном магазине. Мы искали один и тот же диск, оставался последний, и он уступил его мне.

— И прямо так с ходу взял и пригласил на свидание? — Я не верю своим ушам.

— Ну… сначала мы потрепались. Он трепался, а я никак не могла придумать, что сказать. Стояла и сгорала со стыда, пытаясь вставить хоть слово. А потом он сказал, что в «Вилли Фокс» выступает классная группа, и пригласил меня пойти. И я согласилась. Хотя я никогда не была в «Вилли Фокс». И вообще ни в одном клубе. Вы же знаете моих. Они с ума сойдут, если узнают, и я наврала, что Элли вернулась из Уэльса и мы идём к Магде праздновать, а потом твой, Элли, папа отвезёт меня домой. Концерт шёл дотемна. Надеюсь, ты не против.

— И ты не побоялась пойти одна?

Вот это да, просто невероятно! Наша тихоня Надин. Закрывается вечерами в спальне и слушает завывания вампиров. Никуда не ходит.

— Лайам тебя не продинамил? — спрашивает Магда.

— Знаешь, как я боялась. Так страшно было заходить в бар одной. Ещё вышвырнут, я ведь школьница, — говорит Надин.

— Что же ты не позвонила? Я бы тоже пошла, — говорит Магда.

— Знаю. Боялась, ты его отпугнёшь. Или он бросит меня ради тебя, — признается Надин.

Магда кивает.

— Я думала, только загляну внутрь — всегда могу сбежать, если не понравится. Но Лайам уже ждал. Он заплатил за концерт, а потом отвёз меня домой. До угла. Я попросила высадить меня на углу, чтобы родители не увидели нас вместе. В субботу мы снова встречаемся, я совру, что иду к тебе, Элли, ладно?

— Конечно. Всегда пожалуйста. — Я ошеломлена.

— Как он из себя? — спрашивает Магда.

— Потрясающий, сил нет. Стильный, тёмные волосы, задумчивые карие глаза.

— А он знает, сколько тебе лет? — спрашиваю я.