Дом пошатнулся, осыпаясь пылью и крошкой. Я медленно встал на ноги и отряхнул одежду, подобрал посох, но теперь уже с большей осторожностью. Глянул на карту.

— Что за шулерство, а?

Осталось всего семь зарядов из десяти. Но я же выстрелил один раз.

— Не честно, — с обидой произнес я. — Это моя фишка наебывать всех вокруг.

И тут же всполошился, придя в себя. Я же тут столько шума поднял. Если есть еще кто-то, кто ищет меня возле водонапорной башни, то сейчас они все сбегутся сюда. А от выстрела из темноты волшебный посох меня вряд ли спасет.

Я бросился из квартиры, добежал до подъездной лестницы, быстро спустился вниз. Гончая стояла, словно статуя, и смотрела в проход.

— За мной, песик, — крикнул я, не сбавляя бега.

Узкая улочка была завалена брошенными машинами, покрытыми ржавчиной. Дикая трава уже давно пробила асфальт и пыталась отвоевать свое место под солнцем среди разбросанного повсюду мусора и хлама.

Я побежал наугад, но подальше от бесконечного монолита черной стены. Почему-то мне интуитивно не хотелось к ней приближаться.

— Вот он! — раздался голос в спину.

Рядом что-то просвистело и в старый фонарный столб справа от меня влетела стрела. Столб заскрипел, накренился и рухнул на проезжую часть, а я лишь прибавил ходу.

Глава 3. Обычная дискоммуникация и проблема лингвистических интерпретаций

Ржавая вывеска покачивалась на легком ветру, издавая противный скрип. Скрип этот был равномерным, словно звук издавало само сердце города. Такого же старого, ржавого и мерзкого, как и этот скрип.

И звук моих шагов никак не вписывался в размеренное сердцебиение этого безумного места.

И вообще, почему я спасаюсь бегством? Ладно посох, в котором зарядов осталось в лучшем случае на три выстрела. Экономия, все дела. Но гончую-то чего экономить? Она не выглядит слабой собачкой. Скорее она выглядит потусторонней демонической тварью, способной в одиночку обратить в бегство небольшую армию. Одним своим видом.

Мы с гончей забежали за угол и остановились. Впереди опасности нет, так что я робко глянул за угол и отпрянул обратно. Стрелу в глаз получить не хотелось.

Меня преследовало только трое человек, но на ту парочку, что подчистили за мной башню — не похожи. Другой двойки, что сбежали от гончей, оставив своего командира на растерзание — тоже. Значит новенькие.

За время моего отдыха и перекуса в заброшенном доме погибло еще тридцать человек, если верить цифрам в небе. Не так уж и много. Получается, игра закончится, когда помрут еще сотен девять. А я хочу выбраться, так чего бы не ускорить процесс?

— Жрать нельзя, но вот грохнуть можно, — дал я команду псу. — Грохнешь преследователей и получишь бутерброд.

Пес тявкнул и одним рывком сорвался с места, исчезая за углом. Быстрая тварь, хорошо, что она на моей стороне. Никак не привыкну к тому, что постоянно вижу все ее зубы сразу — шкуры-то нет. Судя по воплям, мои преследователи тоже к такому не привыкли.

Выглянув за угол, увидел, как гончая с разбегу повалила одного из преследователей. Крик довольно быстро перерос в булькающие звуки. Один из парней направил маленький арбалет, показавшийся мне игрушечным. Но так и не выстрелил. Вытащил карту из кармана, посмотрел на нее, развернулся и побежал.

Третьего нигде не было видно, скорей всего оказался самым сообразительным и свалил первым. Я его прекрасно понимаю.

«Получено осколков душ — 5».

Значит сдох. Гончая еще пару раз куснула и оставила труп в покое. Мне показалось или с недовольством?

Пару мгновений ничего не происходило, но затем фамильяр развернулся и потрусил ко мне.