— Я слышала, что все люди когда-то пришли в Пантитанию с материка Гранбриана…

Франто Эгре с некоторым удивлением кивнул:

— Да, верно… Правда, если быть точным, сначала они расселились по просторам самой Гранбрианы. Согласно одной гипотезе, первые люди возникли на болотистых равнинах Лотуса, по другой — в экваториальных джунглях… Тебе это правда интересно?

— Конечно! — Девочка устроилась поудобнее. — Я вам не очень мешаю?

— Ну разумеется, нет! — покачал головой господин Эгре. — Если уж я решил тебя удочерить, то просто обязан дать образование… Причем, надеюсь, у меня это получится лучше, чем у священника какой-нибудь церковно-приходской школы. Я совершенно не обременен предрассудками, знаешь ли; куда интереснее находить во всем зерно истины, чем рассуждать с тупым самодовольством, сколько ангелов уместится на кончике иглы.

— Но разве вы… — Кларисса осеклась.

— Верю ли я в бога? Ты знаешь, абсолютно нет, — Эгре улыбнулся, наблюдая замешательство девочки. — Также как не верю в духов, жизнь после смерти и тому подобную ерунду. Просвещенному человеку не пристало обманывать самого себя, ища сомнительного утешения в мистицизме. Так что я до мозга костей прагматик и гедонист.

— Это как?

— Это значит, что я радуюсь жизни и всему, что она несет, не испытывая иррационального страха перед будущим судом и воздаянием… Потому что единственное воздаяние — то, которое мы получаем здесь. Таких, как я, в прежние времена называли смутьянами и вольнодумцами; однако давай вернемся к теме нашей беседы. Как я уже сказал, люди постепенно расселились по материку, потом освоили Пантитанию и большой остров, лежавший к западу от Гранбрианы. В древности он носил название Кариатида… Позднее, в результате ужасного катаклизма, Кариатида раскололась на несколько частей, кои являются ныне островами Бриллиантового архипелага. Кстати, это была далеко не первая катастрофа такого масштаба; если ты внимательно посмотришь на карту, то увидишь, что Гранбриана, Пантитания и Гляционида составляли некогда единое целое… Как и острова Раздробленного архипелага; а озеро Лигейя в далеком северном Коваленхальде и вовсе считается следом чудовищного метеорита, пробившего в этом месте земную кору.

Франто Эгре протянул девочке книгу с изображением карты мира:

— Обрати внимание, как повторяет друг друга форма берегов в проливах. Забавно, правда? Вообще, география и история древнего мира — прекрасная пища для ума, за что я их и люблю.

В таких беседах прошел весь день. Характер у господина Эгре оказался легким и жизнерадостным; он был столь же умен и словоохотлив, как и домашний врач Двестингауссов, но при этом напрочь лишен назойливости последнего. Девочка вскоре совсем перестала его смущаться. Франто Эгре не приставал к ней с расспросами, чего Кларисса втайне опасалась; зато c видимым удовольствием описывал жизнь в Примбахо.

— О, это великолепное место! Представь себе небольшие аккуратные домики из ракушечника, уступами спускающиеся к морю, увитые виноградной лозой дворики, ярко-красные маркизы на окнах и брусчатку мостовых, усыпанную гранатовым цветом и лепестками магнолий… Ах, эти узкие петляющие улочки! Особенно хороши они в час, когда солнце только встает из-за горизонта. Что может быть лучше, чем встретить день у раскрытого окна гостиной, вдыхая чудесные ароматы кофе, корицы и моря! Где-то внизу просыпается порт, скоро молочники покатят свои тележки, и город наполнится бряцанием и лязгом тяжелых бидонов, а еще позже на улицах станет тесно от лоточников, торгующих рыбой, свежей зеленью, монпансье в жестяных коробочках, папиросами, жареными мидиями и вообще всем, что только можно продать в маленьком приморском городке.