Она замолчала, ее вновь охватило ощущение, что она сказала лишнее. Ей стало интересно, почему лорд Харткорт так заинтересовался противным, похожим на лягушку французом.

— Мне не следовало бы все это вам рассказывать, — быстро проговорила она. — Забудьте, прошу вас, забудьте мои слова.

— Конечно, все это неважно, — успокоил ее лорд Харткорт, но ощущение, что как раз это и имеет для него огромное значение, не покидало ее.

Он стал совершенно другим, каким-то настороженным — он не был таким в начале прогулки. Ей показалось, что она перехватила его предостерегающий взгляд, обращенный через ее голову к Берти. А может, она ошибается? С чего это им интересоваться гостями тети Лили? И зачем только она так много рассказала про барона. Возможно, они не знают, что он часто бывает в доме и что они в дружеских отношениях. Лучше бы они не знали, решила она.

Они проехали через Булонский лес и наконец остановились у ресторана, около которого был разбит сад. В саду стояли маленькие столики под зонтиками. За столиками сидели посетители и потягивали аперитив.

— Как красиво! — воскликнула Гардения.

Лорд Харткорт помог ей спуститься. Когда они проходили через белые ворота, он заметил старика, продавшего ему гардении для Генриетты, которые в конце концов он выбросил в мраморный фонтан на площади Согласия.

— Добрый день, мосье, — дрожащим голосом проговорил старик, когда они поравнялись с ним.

Гардения остановилась.

— Как изумительно пахнут ландыши! — воскликнула она.

Губы лорда Харткорта скривила циничная усмешка. Маленький английский воробушек может казаться невинным, но ей прекрасно известны все уловки, которыми пользуются представительницы ее ремесла. Впрочем, у него возникли сомнения, достаточно ли у нее опыта, чтобы позже вернуться и потребовать у старика свои комиссионные.

— Я куплю вам цветы! — с энтузиазмом предложил Берти.

— Нет, нет! Эта привилегия принадлежит мне! — запротестовал лорд Харткорт, в его голосе слышалась ирония.

Гардения с удивлением смотрела на них.

— Прошу вас, я не хочу, чтобы вы мне что-то покупали, я просто не могла удержаться от восклицания, когда почувствовала этот божественный аромат. Понимаете, у нас дома была целая клумба ландышей, это мамины любимые цветы.

Казалось, Берти не слышал ее. Он вытащил из кармана золотой соверен и обнаружил, что это вся его наличность.

— Я куплю цветы, — продолжал настаивать лорд Харткорт, почувствовавший, что настроение его резко улучшилось, и тихо добавил, стараясь чтобы не услышала Гардения: — Иди, найди удобный столик, Берти. Должен заметить, она перегибает палку.

— Я верю каждому ее слову! — воскликнул Берти.

— Ни минуты в этом не сомневаюсь, — весело заметил лорд Харткорт. — Не спорь со мной, дружище. Я и так многим пожертвовал, решившись провести с тобой весь вечер.

— Я ни на минуту не прекращал повторять тебе, что я безмерно благодарен, — парировал Берти и поспешил к Гардении.

Он нашел ей столик под огромным оранжевым зонтом, рядом с крохотным фонтанчиком.

— Что бы вы хотели выпить? — спросил он. — Шампанское?

— О, Боже, нет, конечно же! — засмеялась Гардения. — Я не могу пить шампанское в это время дня. Как вы думаете, они могут принести чашечку чаю?

— Вряд ли, — ответил Берти, — но я попробую.

Лорд Харткорт все еще разговаривал со стариком цветочником.

Берти склонился к Гардении и сказал:

— Вы знаете, как вы красивы.