Он согласился, но тут же кинулся в контратаку:

– И все же, признайся, странная история. Откуда взялись эти денежки? Сто тысяч франков! По тем временам огромная сумма.

Я все никак не мог взять в толк, что конкретно он думает о деле Рокуэлл, однако версия с побегом казалась ему голословной. Хотя железных доказательств у него не было, Пьянелли ничуть не сомневался: если Винка до сих пор так и не объявилась, значит, она уже давно мертва. И убил ее, вероятнее всего, Алексис Клеман.

– А что думает следствие?

– Понятия не имею, – рассеянно отвечал он.

– Следствие по делу об исчезновении Винки проводилось бог весть когда. А значит, любые улики, обнаруженные сегодня, никто не признает в связи с истечением срока давности по этому делу, верно?

С задумчивым видом Пьянелли потер бородку тыльной стороной руки.

– Не скажи. Тут действует сложная судебная практика. Сегодня в некоторых случаях срок давности зависит уже не от того, когда было совершено убийство, а от того, когда обнаружили тело.

Он смотрел мне прямо в глаза – я выдержал его взгляд. Пьянелли, безусловно, был охотником за сенсациями, и я недоумевал, почему он с таким упорством цепляется за это давнее дело. Помнится, он не принадлежал к числу задушевных друзей Винки. Они никогда не встречались, и между ними не было никакой взаимной симпатии.

Винка была дочерью актрисы Полины Ламбер, уроженки Антиба, рыжеволосой, коротко стриженной красотки, игравшей небольшие роли в фильмах Ива Буассе и Анри Вернея. Венцом ее кинокарьеры стала откровенная сцена с Жан-Полем Бельмондо в «Клане марсельцев». В 1973 году в одном из ночных кабачков Жуан-ле-Пена Полина познакомилась с Марком Рокуэллом, американским автогонщиком, который недолго был пилотом «Формулы-1» в команде «Лотус» и не раз участвовал в 500-мильных заездах в Индианаполисе. Но самое главное – Рокуэлл был младшим сыном влиятельного массачусетского семейства, которое числилось главным акционером сети супермаркетов, распространенных по всему северо-востоку Соединенных Штатов. Отлично понимая, что в кино у нее нет никаких перспектив, Полина последовала за своим возлюбленным в Штаты – там они и поженились. Вскоре в Бостоне родилась Винка, их единственная дочь, которая прожила там же пятнадцать лет, прежде чем ее отправили учиться дальше в Сент-Экз – это случилось после трагической смерти ее родителей. Чета Рокуэлл оказалась в числе пассажиров, погибших в авиакатастрофе летом 1989 года – произошла внезапная разгерметизация самолета во время взлета из аэропорта на Гавайях. Эта трагедия потрясла многих, поскольку в результате внезапного вскрытия багажного отсека в бизнес-классе вырвало с корнем и выбросило из самолета шесть рядов кресел. В той катастрофе погибли двенадцать человек, причем жертвами ее стали весьма состоятельные люди. Столь занятная подробность не могла не заинтересовать Пьянелли.

Благодаря своим корням и манерам Винка служила живым воплощением всего, что Пьянелли ненавидел: он считал ее папенькиной дочкой из американского высшего буржуазного общества и наследницей элитарных духовных традиций, обожавшей греческую философию, кино Тарковского и поэзию Лотреамона. А еще – неземной красоты кокеткой, не живущей в реальном мире, а витающей в облаках. И, наконец, девицей, которая по-своему – невольно и неосознанно – презирает парней.

– И это не произвело на тебя никакого впечатления, черт возьми? – вдруг окликнул меня он.

– Все это было давно, Стефан.

– Давно? Но ведь Винка была твоей подружкой. Ты же души в ней не чаял, ты…

– Мне тогда было восемнадцать, я был совсем мальчишкой.