Только я накрасила глаза взятой у соседки тушью, как в дверь постучали. Неужели передумала?

— Привет, — сказала я, открывая дверь. Однако в коридоре стояла другая девушка — в форме стюардессы. Она явно переусердствовала с выщипыванием бровей, и теперь на ее лице застыло удивленное выражение.

— Добрый вечер, — поздоровалась стюардесса певучим скандинавским тоном. — Меня зовут Карла, я обслуживаю ваш номер вместе с Джозефом. Хотелось бы напомнить вам, что презентация состоится…

— Помню, — перебила я ее резче, чем хотелось. — В семь часов в зале Пеппи Длинныйчулок… или как там?

— О, вы неплохо разбираетесь в скандинавских писателях! — просияла она.

— С учеными у меня хуже, — призналась я. — Скоро приду.

— Чудесно. Лорд Буллмер будет рад поприветствовать всех пассажиров.

Когда она ушла, я покопалась в чемодане в поисках накидки к платью — что-то вроде серой шелковой шали. Набросив ее на плечи, я стала походить на одну из сестер Бронте.

Заперев дверь, я засунула карту-ключ в бюстгальтер и пошла по коридору к салону Линдгрен.

Глава 7

Белое. Белое. Светлый деревянный пол. Бархатистые диваны. Длинные шелковые шторы. Безупречные стены. Поразительно непрактично для пассажирского судна — видимо, так и задумывалось.

С потолка свисала еще одна люстра Сваровски, и я, практически ослепленная, не могла не остановиться у входа. Дело было не только в самом свете, в переливах и отражении кристаллов от потолка, но и в размахе. Зал был идеальной копией салона какого-нибудь пятизвездочного отеля или приемной лайнера «Куин Элизабет 2», только маленькой. В помещении находилось человек двенадцать или пятнадцать, не больше, но они заполняли все пространство, и даже люстру для этого зала сделали поменьше. Как в кукольном домике.

Я оглядывала присутствующих, пытаясь отыскать среди них ту девушку в футболке «Пинк Флойд», когда из коридора позади меня раздался низкий голос:

— Ослепнуть можно, правда?

Я обернулась и увидела таинственного мистера Ледерера.

— Есть немного.

— Коул Ледерер, — протянул он руку.

Его имя казалось смутно знакомым.

— Лора Блэклок.

Мы пожали друг другу руки. Даже поднимаясь по трапу в джинсах и футболке, он был «усладой для глаз», как сказала бы Лисси. Теперь, глядя на него в смокинге, я вспомнила выведенное Лисси правило: смокинг делает мужчину на 33 процента более привлекательным.

— Итак, мисс Блэклок, — продолжил он, взяв бокал с подноса, предложенного очередной улыбчивой стюардессой-скандинавкой, — что привело вас на «Аврору»?

— Зовите меня Ло. Я журналист, пишу для «Велосити».

— Что ж, очень рад познакомиться, Ло. Не откажетесь выпить?

Он взял еще один фужер и с улыбкой протянул его мне. На мгновение я усомнилась, стоит ли пить, когда вечер только начинается. Впрочем, отказаться невежливо. В желудке было совсем-совсем пусто, и я еще не протрезвела после джина, но ведь один бокальчик не помешает?

— Спасибо, — наконец сказала я. Ледерер подал бокал, коснувшись пальцами моей руки — вряд ли случайно, — и я сделала глоток, чтобы успокоить нервы. — А вы? Какая у вас тут роль?

— Я фотограф, — ответил он, и я вдруг вспомнила, где слышала его имя.

— Коул Ледерер! — воскликнула я, проклиная себя. Роуэн прицепилась бы к нему еще на трапе и не отпускала.