— Вы делаете поспешные выводы. Что написано тут?

— «И в этот несчастный день мы победили силу смертности, — вслух прочитал Кендрик. — С этого дня никто из нас больше не старел». Бьюсь об заклад, что это и означает бессмертие!

— Подумайте над тем, что вы только что произнесли. Они победили силу смертности, — сказал Куэнтрелл. — Это не значит, что они покончили со смертью. Но вы еще не поняли разницы.

— Какой еще разницы?

— Не важно, — ответил Куэнтрелл. — Давайте пойдем дальше, возможно, вам станет все ясно.

Кендрик уставился на картинку. На ней был нарисован сияющий человек, так и пышущий юностью. Он перевел комментарий к ней:

— «Сначала мы были счастливы, поскольку перестали стареть. Мы положили конец силе смертности».

Кендрик повернулся к Куэнтреллу.

— С вашей стороны нечестно играть со мной в какие-то игры. Как люди могут быть бессмертными и в тоже время умирать?

— Вы все еще не понимаете разницу, — сказал Куэнтрелл, прислонившись к стене. — Сила смертности, Стив, не то же самое, что смерть. Это всего лишь вероятность, что человек, который переживет точку времени Т, не доберется до точки времени Т плюс 1. Это чистая статистика. Среди землян сила смертности увеличивается пропорционально старению. Чем дольше вы живете, тем менее вероятным становится то, что вы будете продолжать жить. Мне восемьдесят лет, вам — тридцать. Старение увеличивает силу смертности. Статистически более вероятно, что по естественным причинам сегодня вечером умру я, а не вы.

— И вы хотите сказать, что эти люди преодолели силу смертности и все же умерли?

Куэнтрелл нетерпеливо нахмурился.

— Вы все еще не понимаете. Они остановили не смерть, а просто старость. Они перестали стареть. Они росли, становились взрослыми и оставались здоровыми и счастливыми, пока что-то не приводило к их смерти. Но поскольку они не старели и не становились ветхими, не появлялось разницы в их выживании, когда они подходили к концу своей жизни.

— Теперь я понял, — сказал Кендрик. — Это как стеклянная бутылка. Можно разбить бутылку, но вероятность того, что она разобьется, не имеет никакого отношения к возрасту бутылки. Новая бутылка имеет совершенно такую же вероятность разбиться, как и старая. Тоже самое с разницей в выживании.

— Верно. Нет разницы между людьми и бутылками... Но есть разница между людьми и здешним народом. Они умирали точно так же, как умираем и мы, только не рассыпались постепенно на кусочки... как делаю я.

— Вы все еще в хорошей форме, старик, — сказал Кендрик. — Но я все равно еще не понимаю, что тут произошло, что пришло и убило всех их разом.

— Ответ достаточно очевиден, — сказал Куэнтрелл. — По крайней мере, мне. Но я не знаю, придете ли вы сами к такому же выводу. Однако я позволю вам немного подумать, пока мы возвращаемся на корабль. Если я буду постоянно все растолковывать, ваши мозги ссохнутся. Насколько я слышал, это обычное недомогание парней вашего возраста.

Кендрик рассмеялся, и они направились к выходу. Коридор начал сужаться, а пол под ногами потрескивать.

— Что-то не доверяю я крепости здешних полов, — сказал Куэнтрелл, слушая треск досок у себя под ногами.

И затем, внезапно, словно причиной послужили его слова, древние доски сломались, и он полетел вниз.

Вспышка боли пронзила его ногу, когда он приземлился. Он сделал громадное усилие, чтобы не закричать, и, подняв голову, увидел встревоженное лицо Кендрика, глядевшего на него из дыры сверху.

— Это не вы случайно прострелили мне ногу? — Спросил Куэнтрелл, пытаясь улыбнуться.