…Варшава скатился по лестнице и прыгнул к Артему в машину — она рванула еще до того, как вор захлопнул за собой дверь. Токарев погнал ко 2-й линии как ошалелый. Такая езда веселить может лишь молодых, а Варшава вообще был не приучен к машинам, потому и чувствовал себя немного неуютно. Запинаясь на рытвинах и поворотах, Артем коротко пересказал события дня:

— Все, накрыли мы его! Сейчас врываемся и врукопашную! Мы его сделаем!

Их очень сильно тряхнуло, и вор сморщился:

— Ты это… твою мать… не довезешь! Братцы вы мои… Вы в драке-то посильнее меня, а что до рукопашной — где вы учились, там я преподавал… я же просил — полегче… Артем!!!!

Токарев же и не собирался сбрасывать скорость:

— А в гости к Богу — не бывает опозданий!

Он собрался было в запарке влететь на машине во двор дома на 2-й линии, но Варшава не дал:

— Стой, стой!!!! Во двор-то зачем?! Стоять, Зорька!

Токарев затормозил с грехом пополам, поддав бампером какую-то иномарку — она заохала заморской сигнализацией. «Восьмерку» Артем даже не стал запирать и быстро зашагал во двор к парадной. Токарев шагал шибче, и поэтому вор злился. Артем умудрился даже в горячке промазать и заскочил не в тот подъезд — только на втором этаже, увидев огромную надпись на стене «У Ленки большая жопа!», и понял свою ошибку, резко развернулся и натолкнулся на поспешавшего Варшаву. Тот схватил его за плечи.

— Угомонись!

Токарева и впрямь трясло. Сделав несколько глубоких вздохов и постаравшись успокоиться, он вышел во двор вслед за вором.

…Из соседней парадной резко вырулил поп с саквояжем в руке. Он заметил Артема и Варшаву, улыбнулся, чуть замедлил шаг и как-то косовато пошел на выход к подворотне. Правой рукой он прикладывал платок к лицу — провел материей по коже и она на мгновение осталась чистой, а потом тонкой, быстро набухающей ниткой начала проступать кровь…

Артем вздрогнул, поняв, что у батюшки разрезано лицо. Порез был тонкий и красивый… Бритва! Токарев вспомнил, как Артур закладывал бритву в рот… Что-то, видимо, уловил и Варшава. Поп резко обернулся, вытаскивая из рясы — ни много ни мало — а «ТТ». Артем выстрелил — мгновенно, не раздумывая, но спокойно. И одновременно с выстрелом вор кинулся попу в колени. Пуля швырнула «батюшку» вперед, а не назад, потом он натолкнулся на Варшаву, который резко выпрямился и вошел ему чередом в подбородок. Поп ухнул на асфальт — пистолет выпал из его руки и глухо звякнул. Все это произошло мгновенно — даже эхо от гулкого (в замкнутом дворе-то) выстрела не успело улечься…

Поп лежал неподвижно, Артем не мог понять, куда влетела его пуля, он видел лишь, что кровь от бритвенного пореза пульсирует и подумал, что «батюшка» жив. Он смотрел на распростертое на асфальте тело в каком-то ступоре, как завороженный. Очнуться его заставил голос Варшавы, потиравшего темя:

— Все, Тема! Сливай воду! Ебто! К Артуру надо. Стой… я сам… На каком этаже его хата? А ты это животное к машине тащи — сейчас мусора нагрянут. Этаж, говорю, какой?

— Третий, — откликнулся, наконец Токарев. — Вторая от лестницы дверь…

Вор нырнул в парадную, а Артем подобрал «тэтэшку» Артура, подхватил «попа» под мышку и потащил его, хотя было страшно неудобно к машине.