— Hy-c, я весь во внимании, — с чуть заметной ноткой иронии обратился начальник РУВД к Усенкову. Валерий Михайлович насупился и наклонил голову:

— Пожалуйста, не перебивайте меня оба…

Полковник милиции, самый старший по званию из присутствовавших в кабинете, дернул бровью:

— А это уж как получится.

Усенков откашлялся и тихо сказал:

— Я сейчас предложу вам кое-что… Вы можете отказаться, потому как никаких процессуальных полномочий у меня пока нет. Пока. А может быть, их у меня и совсем не будет. Но, зная вас и ваш, Василий Павлович, характер… Короче: у меня информация, что в вашей, Токарев, квартире находятся деньги — валюта, похищенная с трупа Ужинского. Спокойно! Я предлагаю сейчас втроем подъехать в квартиру и осмотреть ее. Повторяю — санкций у меня нет. Если там пусто — я, Токарев, извинюсь перед вами в присутствии самого высшего руководства, и мы навсегда закроем вопрос и все остальные будущие вопросы. Спокойно! А если я найду доллары, переписанные во время подготовки к задержанию, — то вы добровольно мне их выдадите с пояснениями. Вы, конечно, можете меня послать…

— И пошлем! — гаркнул, не выдержав, начальник РУВД, но Василий Павлович остановил его:

— Пошлем. Но проехать — проедем. Одна только поправочка, Усенков, — извинения будут не перед руководством, а перед всем моим личным составом.

— Согласен, — спокойно кивнул Валерий Михайлович. — Условие: мы едем сейчас и никому не звоним.

— Едем!

У Токарева на лице горели красные пятна. Ему казалось, что его отхлестали по щекам. Усенков все рассчитал правильно — или кто-то очень грамотно подсказал ему: на Василия Павловича санкцию не выписали бы ни по какому доносу, у него была репутация. И еще — Яблонская. Только он сам, взятый на банальное «слабо», мог разрешить обыск в своей квартире — чтобы ни у кого даже тени сомнения не было, будто он, Токарев, чего-то боится или скрывает…

Разумеется, Артем всех этих разговоров не слышал, но такого лица у отца он не видел давно. Василий Павлович, упрямо наклонив голову, сказал глухо сыну:

— Тема, выйди погуляй.

Токарев-младший натянул джинсы, футболку и босиком вышел в коридор, демонстративно усевшись на стул и всем своим видом показывая, что никуда не пойдет. Усенков прикрыл дверь в комнату, но лишь наполовину, так, что Артему было отлично видно и слышно все, что там происходит.

Василий Павлович повел рукой, приглашая Усенкова к шмону. Начальник РУВД засопел и невнятно выматерился. Валерий Михайлович, однако, не пошевелился.

— Василий Павлович, источник указал мне точное место…

— Надежный источник-то?

— Полагаю, что да.

— Ну-с, сделайте одолжение… Куда же показал источник?

— Самая большая рамка на стене.

— Эта?

— Очевидно.

— Прошу…

Василий Павлович уверенно снял рамку, и из-за нее вдруг выпорхнуло три-четыре купюры с изображением американского президента. Артему подумалось, что он просто еще спит, еще не успел проснуться. Он даже не испугался. Токарев-старший грустно посмотрел на порхающие купюры, потом вытащил из-за задника не-вывалившиеся… и жахнул рамку об пол. Вздохнул и отошел к окну, отдернул занавеску и застыл. Начальник РУВД да и сам Усенков тоже на несколько секунд окаменели. Наконец Валерий Михайлович срывающимся голосом вымолвил:

— Добровольно выдать согласны? Василий Павлович обернулся и сказал очень устало, но громко и внятно:

— Пошли вы все на хуй!

— Э-э?! А я-то тут причем?! — вспыхнул начальник РУВД.